СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА РЕСПУБЛИКИ КАЛМЫКИЯ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 февраля 2022 года Дело N 22-5/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Калмыкия в составе:

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Гончарова А.Л. и адвоката Дорджиева О.Н. на приговор Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 9 сентября 2021 года, по которому

Гончаров А.Л., родившийся ***, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 30, п. "б" ч. 5 ст. 290 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к лишению свободы на срок 3 года со штрафом в размере десятикратной суммы взятки 425000 рублей, с лишением права занимать должности на государственной службе и в правоохранительных органах, связанные с осуществлением функций представителя власти либо с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных полномочий, на срок 5 лет, и с лишением на основании ст. 48 УК РФ специального звания "полковник внутренней службы";

по ч. 3 ст. 160 УК РФ к лишению свободы на срок 1 год со штрафом в размере 8000 рублей;

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 3 года 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 430000 рублей, с лишением права занимать должности на государственной службе и в правоохранительных органах, связанные с осуществлением функций представителя власти либо с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных полномочий, на срок 5 лет, и с лишением специального звания "полковник внутренней службы".

На основании ч. 2 ст. 71 УК РФ наказания в виде штрафа, лишения права занимать определенные должности и лишения специального звания постановлено исполнять самостоятельно.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу, зачтено в срок лишения свободы время содержания под стражей с 15 мая 2020 года до дня вступления приговора в законную силу включительно из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении Гончарова А.Л. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения.

Постановлено взыскать с Гончарова А.Л. в пользу отдела Государственной *** службы РФ в г. *** материальный ущерб в размере 13 000 рублей.

Арест, наложенный на автомобиль марки "***" модели "***",*** года выпуска, с государственным регистрационным знаком "***", и денежные средства, изъятые в ходе обыска от 15 мая 2020 года, в общей сумме 138736,82 рублей, принадлежащие Гончарову А.Л., сохранен до исполнения приговора суда в части гражданского иска и дополнительного наказания в виде штрафа.

Отменен арест, наложенный на квартиру, расположенную по адресу: ***, принадлежащую Г.Н.А.

Приговором разрешены вопросы о судьбе вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Саранова В.С., изложившего обстоятельства уголовного дела, доводы апелляционных жалоб, возражений государственного обвинителя, выслушав выступления осужденного Гончарова А.Л., его защитника Г.Н.А., адвокатов Дорджиева О.Н. и Кекешкеева А.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб о вынесении оправдательного приговора, возражение представителя потерпевшего О.Э.В., мнение прокурора Хвана В.А., полагавшего приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

Согласно приговору Гончаров А.Л. признан виновным в том, что, являясь должностным лицом, совершил покушение на получение лично взятки в виде денег за совершение действий в пользу взяткодателя, если указанные действия входят в служебные полномочия должностного лица, с вымогательством взятки в значительном размере, и в присвоении, то есть хищении чужого имущества, вверенного виновному, совершенном лицом с использованием своего служебного положения, при следующих обстоятельствах.

Приказом директора Государственной *** службы России (далее - *** России) от *** года N *** л/с Гончаров А.Л. назначен на должность начальника отдела *** России в г. *** и в соответствии с Положением об отделе *** России, утвержденным приказом директора *** России от 27 июня 2014 года N 238, ФЗ "О службе в органах внутренних дел РФ и внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ" от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ обладал властно-распорядительными полномочиями в отношении неопределенного круга лиц, как находящихся, так и не находящихся от него в служебной зависимости, и выполнял функции представителя власти, в силу чего являлся должностным лицом, состоящим в кадрах федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел, прикомандированным к федеральному органу исполнительной власти, а потому в силу своего должностного положения мог совершать действия в пользу граждан.

В период с февраля 2020 года по 27 апреля 2020 года начальник отдела *** России вг. *** Гончаров А.Л., действуя во исполнение достигнутой со своим подчиненным сотрудником - офицером ***, младшим лейтенантом внутренней службы О.А.С. договоренности об увольнении последнего по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 2 ст. 82 Федерального закона от 30.11.2011 N 342-ФЗ, то есть "по соглашению сторон", за взятку в размере примерно 30% от всей суммы положенных выплат, организовал направление соответствующих документов в МВД России, и как следствие увольнение О.А.С. из органов внутренних дел, после чего выдвинул последнему требование о передаче ему взятки в сумме 42500 руб. и, увидев нежелание О.А.С. передать оговоренную сумму взятки, решилполучить ее путем вымогательства.

Реализуя задуманное, Гончаров А.Л., находясь в отделе *** России в г. ***, расположенном по адресу: ***, в период с 28 по30 апреля 2020 года в рабочее время, в целях извлечения для себя выгоды имущественного характера, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий в виде нарушения нормальной деятельности органов федеральной *** связи, а также дискредитации и подрыва авторитета данных органов власти, и желая их наступления, из корыстных побуждений и с целью последующего получения взятки в виде денежных средств за законные действия, неоднократно, под угрозой привлечения к строгой дисциплинарной ответственности, а также последующего увольнения по отрицательным основаниям и, как следствие, взыскания части выплаченных при увольнении денежных средств в судебном порядке, неоднократно предъявлял О.А.С. требования о передаче ему взятки в виде денежных средств в размере 42500 руб. за проведение процедуры увольнения последнего "по соглашению сторон", предоставляющему О.А.С. право получения единовременного денежного пособия при увольнении, всего в размере 173276,87 руб., а также заведомо создал условия, выраженные в необоснованном привлечении О.А.С. кдисциплинарной ответственности за отсутствие на рабочем месте, при которых последний был вынужден согласиться передать требуемые от него денежные средства с целью предотвращения последствий для своих правоохраняемых интересов.

Однако противоправные деяния Гончарова А.Л. не были доведены доконца по независящим от него обстоятельствам, ввиду добровольного отказа О.А.С. от передачи требуемых денежных средств в качестве взятки исообщения им о незаконных деяниях Гончарова А.Л. в правоохранительные органы.

Он же, 13 декабря 2019 года в период с 08 час. 30 мин. до 18 час. 00 мин., зная о наличии на расчетном счете отдела *** России в г. *** экономии бюджетных средств по выплате денежного довольствия, отдал устное указание временно исполняющему обязанности заместителя начальника отдела ***России в г. *** С.А.Ф., неосведомленному о его преступных намерениях, составить рапорт о премировании работников отдела с указанием размера премии, положенной каждому работнику, в том числе водителю Б.В.В. в размере 32527,44 руб., в последующем согласовав его, проставил свою резолюцию.

Затем Гончаров А.Л. в период с 13 до 27 декабря 2019 года в рабочее время, являясь должностным лицом, используя свое служебное положение, в целях незаконного обогащения, преследуя корыстную заинтересованность в стремлении безвозмездно изъять и обратить вверенные ему денежные средства в свою пользу путем присвоения, а также распорядиться ими как своими собственными, умышленно, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде причинения материального ущерба этому же отделу, выраженного в противоправном безвозмездном обращении вверенных ему денежных средств в свою пользу, и желая их наступления, высказал подчиненному работнику Б.В.В. требование о передаче ему части начисленной последнему денежной премии в размере 13000руб., на что последний согласился во избежание наступления негативных для себя последствий, поскольку осознавал, что Гончаров А.Л. является действующим высокопоставленным сотрудником органа исполнительной власти, обладающим широкими властными полномочиями. В связи с чем 27 декабря 2019 года Б.В.В. передал Гончарову А.Л. часть полученной премии в размере 13000 руб., которой последний распорядился по своему усмотрению.

В результате указанных преступных действий Гончарова А.Л. отделу ***России в г. *** был причинен материальный ущерб на сумму 13000 рублей.

В судебном заседании Гончаров А.Л. виновным себя не признал.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Гончаров А.Л. высказывает несогласие с приговором, как незаконным и необоснованным, ставит вопрос об его отмене и вынесении оправдательного приговора в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального законодательства, неправильным применением уголовного закона, необоснованным осуждением, отсутствием события и состава вмененных ему преступлений, указывает на то, что предварительное и судебное следствие по делу проведено необъективно, с обвинительным уклоном, судом не учтены юридически значимые обстоятельства по делу и безосновательно отвергнуты все версии защиты. Считает, что в ходе судебного заседания ни следователь Ч.В.В. (допрошенный в судебном заседании), ни свидетель С.А.Ф. не подтвердили, что повторный допрос последнего проводился именно 14 июня 2020 года, а не 16 мая 2020 года, как указано в протоколе допроса, не смогли уточнить время до или после обеда, они лишь назвали предположительную дату, и ничем не подкрепили свои предположения, также вещественные доказательства (DVD-диски) были предъявлены С.А.Ф. 16 мая 2020 года, то есть раньше, чем они были составлены следователем (26 мая 2020 года). В связи с чем полагает, что ему необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства об исключении из числа доказательств протоколов осмотра и прослушивания фонограмм от 26 мая 2020 года и протокола допроса С.А.Ф. от 16 мая 2020 года (т. 2 л.д. 154-158).

По мнению автора жалобы, со стороны правоохранительных органов имел место факт подстрекательства его (Гончарова А.Л.) к получению взятки, поскольку из показаний свидетеля О.А.С. следует, что он (Гончаров А.Л.) отказывался получать от последнего какие-либо денежные средства и не требовал их передачи, в разговоре не понимал значение сказанного О.А.С., его (Гончарова А.Л.) слова имели иной смысл, они не свидетельствуют о его коррупционном поведении, что также подтверждено материалами ОРМ. Показания свидетелей О.А.С. и С.А.Ф. о фактических обстоятельствах по делу противоречивы и предположительны, не подтверждены другими доказательствами, не опровергают его доводы о невиновности: записки, на которые ссылались в своих показаниях О.А.С. и С.А.Ф., обнаружены не были и не приобщены к материалам дела; О.А.С. в показаниях путался с датами, с обстоятельствами, с фактическими данными по делу; показания С.А.Ф. о том, что он (Гончаров А.Л.) требовал деньги от О.А.С., являются догадками, предположением, тогда как он (Гончаров А.Л.) в разговоре лишь жаловался на поведение О.А.С. Суд, оценивая показания указанных свидетелей, нарушил принцип презумпции невиновности, поскольку обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, а все неустранимые сомнения толкуются в пользу подсудимого.

Ссылаясь на постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 года N 24 "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях", указывает, что при вымогательстве взятки под угрозой совершения действий, создаются условия, при которых лицо вынуждено передать взятку с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняемых интересов, то есть законных интересов, а не незаконным, как в случае с О.А.С. Если привлечение лица к дисциплинарной ответственности входило в круг законных полномочий должностного лица, то такие действия не могут расцениваться как вымогательство взятки. В материалах дела отсутствует объективное подтверждение вывода суда о заведомом создании условий, выраженном в необоснованном привлечении О.А.С. к дисциплинарной ответственности за отсутствие на рабочем месте, изданный им приказ о наложении на О.А.С. дисциплинарного взыскания от 30 апреля 2020 года N 16-окв имеется в материалах дела (т. 2 л.д. 92-93), он не обжалован и не отменен, то есть является законным, что также подтвердил С.А.Ф. Полагает, что при покушении на получение взятки не создаются условия, при которых лицо вынуждено передать взятку, поскольку сам факт передачи взятки не происходит. Выводы суда о его (Гончарова А.Л.) виновности в покушении на получение взятки, сопряженной "с вымогательством", противоречат вышеуказанному постановлению пленума Верховного Суда РФ и материалам судебной практики. Считает, что судом в приговоре не приведены доказательства, позволяющие достоверно установить сумму инкриминируемой взятки, за основу взяты лишь противоречивые показания свидетеля О.А.С.

Кроме того, автор жалобы, выражая несогласие с осуждением по ч. 3 ст. 160 УК РФ, указывает на то, что:

- факт противоправности изъятия чужого имущества при выплате ежемесячной премии работникам в декабре 2019 года не подтверждается, поскольку произведенные выплаты и их размер являлись законными;

- материалами дела не установлено, каким образом имущество в виде средств федерального бюджета было вверено ему, при том, что ни один нормативно-правовой акт не указывает, что он (Гончаров А.Л.), как руководитель территориального органа *** связи, владеет имуществом отдела, денежные средства ему никем не передавались, то есть не находились в правомерном его владении, что подтвердили представитель потерпевшего О.Э.В. и главный бухгалтер Г.Ц.В.;

- не установлена дата и место снятия водителем Б.В.В. денежных средств, факт их передачи ему (Гончарову А.Л.) в размере 13000 рублей и дальнейшее обращение им в свою собственность, так как сам Б.В.В. не помнит точную дату снятия денежных средств, а основывается лишь на выписках с его лицевого счета, в которых даты совершения операций могут отличаться от реальных дат совершения операций с задержкой в несколько дней. Предположение Б.В.В. о передаче денежных средств в автомобиле также не подтверждено (с учетом времени транзакции по выписке 13 часов 25 минут), и опровергается исследованным путевым листом за 27 декабря 2019 года автомобиля *** с государственным регистрационным знаком ***, согласно которому у Б.В.В. с 13 до 14 часов обеденный перерыв, автомобиль находился в отделе ***России в г. ***, подтверждений остановки у офисов *** не имеется;

- факт выплаты водителю Б.В.В. премии не может подтверждать факт хищения, а сумма снятая им в размере 15000 рублей не является подтверждением размера ущерба, в случае выявления хищения в обязательном порядке должна быть проведена инвентаризация, но таковой акт не был представлен и поэтому размер хищения судом не установлен;

Обращает внимание, что в постановлении следователя от 10 июня 2020 года решение о признании потерпевшим обосновано причинением морального вреда, тогда как заявленный гражданский иск обоснован причинением имущественного ущерба, в связи с чем выражает мнение о незаконности решения суда в части удовлетворения гражданского иска и взыскания с него ущерба. Считает, что при назначении ему (Гончарову А.Л.) дополнительных видов наказаний суд в приговоре не указал основания и мотивы их применения.

В апелляционной жалобе адвокат Дорджиев О.Н., считая приговор в отношении Гончарова А.Л. незаконным и необоснованным, постановленным с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. Указывает, что противоречивые выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, не подтверждены исследованными доказательствами, основаны на отрицании позиции защиты. В частности, в судебном заседании со стороны обвинения были исследованы лишь письменные материалы ОРМ и протоколы их осмотра, однако постановления от 16, 19, 20 и 26 мая 2020 года о признании и приобщении к материалам уголовного дела материалов ОРМ: компакт-дисков, содержащих аудио- и видеозаписи участников ОРМ и различных изъятых по делу предметов, суду стороной обвинения не представлены и не исследованы, не были они приведены в качестве доказательств и в обвинительном заключении. По мнению защитника, в связи с тем, что в судебном заседании не были исследованы постановления о признании и приобщении вещественных доказательств по уголовному делу, исследованные судом письменные материалы ОРМ и протоколы их осмотров не имеют юридической силы и являются недопустимыми доказательствами, однако суд положил их в основу обвинительного приговора. Считает, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства защиты об исключении из доказательств протокола допроса свидетеля С.А.Ф. от 16 мая 2020 года и компакт-дисков N 11/64/309, 310, 311, 914. Утверждает, что в ходе предварительного следствия свидетель С.А.Ф. был дважды допрошен именно 16 мая 2020 года, и в этот же день ему были представлены на обозрение вещественные доказательства (компакт-диски), то есть до вскрытия их следователем (26 мая 2020 года), что является нарушением ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности". Таким образом, полагает, что доводы следователя Ч.В.В. и свидетеля С.А.Ф. в судебном заседании о том, что второй допрос свидетеля был проведен 14 июня 2020 года, а не 16 мая 2020 года, ничем не подтверждены и не соответствуют действительности. По мнению автора жалобы, Гончаров А.Л. незаконно осужден по ч. 3 ст. 160 УК РФ, поскольку следственным органом по данной статье уголовное дело не возбуждалось, в КУСП рапорт об обнаружении признаков преступления по данной статье не регистрировался, обвинение Гончарову А.Л. по другой статье УК РФ не перепредъявлялось. Полагает, что суд, опровергая доводы защиты, в приговоре ошибочно сослался на определение Конституционного Суда РФ от 27 сентября 2019 года N 2348-О, поскольку в нем говорится о возбуждении уголовного дела по факту сбыта наркотического средства в отношении неустановленного лица и, что при последующем его установлении не требуется повторно возбуждать уголовное дело. По данному уголовному делу следственные органы 10 июня 2020 года возбудили уголовное дело в отношении конкретного лица, Гончарова А.Л., по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 285 УК РФ. Считает, что установление того, образуют ли инкриминируемые лицу действия преступление, по признакам которого было возбуждено уголовное дело, являются ли они составной частью преступления, о котором уголовное дело возбуждено, или образует самостоятельное преступление, о котором должно быть возбуждено новое уголовное дело, относится к компетенции правоприменительных органов, в связи с чем органы предварительного расследования обязаны были возбудить уголовное дело по ч. 3 ст. 160 УК РФ и соединить в одном производстве с имевшимся уголовным делом. Просит приговор суда первой инстанции отменить и вынести в отношении Гончарова А.Л. оправдательный приговор.

В письменных возражениях на апелляционные жалобы осужденного Гончарова А.Л. и адвоката Дорджиева О.Н. государственный обвинитель Басангов А.О. выражает несогласие с изложенными в них доводами, считает их необоснованными, просит приговор оставить без изменения, а жалобы - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Вопреки доводам жалоб об отсутствии доказательств, выводы суда о виновности в инкриминируемых Гончарову А.Л. преступлениях при обстоятельствах, установленных в судебном заседании и изложенных в приговоре, основаны на совокупности исследованных доказательств.

Так, по эпизоду покушения на получение взятки вина Гончарова А.Л. подтверждена показаниями свидетелей и письменными доказательствами.

Свидетель О.А.С. в судебном заседании дал подробные показания, согласно которым в период с ноября 2019 года по 30 апреля 2020 года он проходил службу в отделе ***России в г. *** в должности офицера фельдсвязи. В январе 2020 года он сообщил начальнику отдела Гончарову, что нашел новое место работы и хочет уволиться со службы, на что последний объяснил, что без присвоения специального звания уволить не может, предложил подождать, на что он согласился. В феврале 2020 года после присвоения ему специального звания он повторно обратился к Гончарову по вопросу увольнения со службы. Уточнив данный вопрос с заместителем начальника отдела С., Гончаров сообщил, ему, что сотрудники ***России являются сотрудниками МВД России, для увольнения со службы необходимо его (О.) прикомандировать к отделу ***, на что он вновь согласился. Так как он боялся потерять новое место работы, о чем сказал Гончарову, последний разрешилему работать в отделе полдня. С указанного времени он уходил из отдела во второй половине дня, о чем предупреждал оперативных дежурных. Примерно в середине марта 2020 года, после того как в отдел поступила выписка из приказа МВД России о прикомандировании его к отделу ***России, Гончаров вызвал его к себе в кабинет, разъяснил основания увольнения со службы "по инициативе сотрудника" и "по соглашению сторон" и предложил уволиться "по соглашению сторон", как более выгодному в материальном отношении варианту увольнения, за что полагались денежные выплаты в размере примерно 140000 руб., из которых он (О.) должен был отдать Гончарову 30% от выплаты. Он согласился на данное предложение, поскольку не знал, как Гончаров может отреагировать в случае его отказа и какие для него будут последствия. После того, как документы об увольнении со службы были готовы, соответствующий приказ Министра МВД России получен, в апреле 2020 года Гончаров в своем кабинете сказал ему, что выполнил свое обещание и предложил передать тому денежные средства в размере 45000 руб., затем по его просьбе уменьшил требуемую сумму до 42500 руб., пояснив, что денежные средства наличными он должен лично принести тому в кабинет. 21 апреля 2020 года он обратился в УФСБ России по Республике Калмыкия, где сообщил подробности его разговора с Гончаровым, написал заявление о факте вымогательства со стороны последнего, дал письменное согласие на участие в ОРМ в целях проверки изложенных им сведений, а также выявления, документирования и пресечения противоправной деятельности Гончарова, в связи с чем ему в последующем периодически выдавались специальные технические средства для встреч с Гончаровым. 27 апреля 2020 года ему на банковскую карту была зачислена часть причитающихся при увольнении со службы денежных средств. На следующий день он зашел к Гончарову и сказал, что отказывается передавать тому ранее обусловленную сумму, после чего последний в разговоре стал избегать упоминаний о денежных средствах, говорил, что в первый раз слышит об этом и отрицал ранее достигнутую договоренность. 29 апреля 2020 года Гончаров попросил его переписать рапорт об увольнении, изменить дату увольнения с 21 на 30 марта 2020 года, объяснив это отсутствием каких-то документов, на что он ответил отказом. Спустя примерно 10мин. Гончаров повторно вызвал его к себе в кабинет, пригласив туда врио заместителя начальника отдела С.А.Ф. и врио старшего инспектора отдела С.Е.Г., и спросил, где он (О.) находился вчера после обеда, пояснив присутствующим лицам, что он (О.) систематически отсутствует на рабочем месте, его он (Гончаров) не отпускал, отчитывая, пригрозил объявлением выговора и увольнением по негативной статье, что в свою очередь создаст условия для взыскания с него части выходного денежного пособия в судебном порядке. Через некоторое время он вновь зашел в кабинет к Гончарову, чтобы тот не увольнял его по отрицательным основаниям, считая, что Гончаров может привлечь его к дисциплинарному ответственности и уволить со службы за невыполнение условий контракта, на что Гончаров сказал ему, что необходимо соблюдать ранее достигнутые договоренности и потребовал от него до вечера объяснительную об отсутствии на работе. Примерно в 16 час. 30 мин. того же дня он зашел в кабинет к Гончарову и попросил уменьшить ранее оговоренную сумму, на что Гончаров, избегая в разговоре упоминаний о договоренности и деньгах, дал ему лист бумаги и карандаш, на котором он (О.) написал цифру "30000", то есть размер денежных средств, которые готов был тому передать. Гончаров, ознакомившись с запиской, пальцами показал сумму "32000 руб.", избегая в разговоре вопросы о договоренности и деньгах, сказал, что нужно закрывать вопрос с увольнением, упрекая, что он (О.) практически не работал, напомнил по каким основаниям мог уволить со службы, в том числе негативному, что готов пойти ему (О.) навстречу, сдержал свое слово уволить со службы "по соглашению сторон". Вечером того же дня Гончаров вновь вызвал его к себе и потребовал объяснение по поводу отсутствия на рабочем месте, упрекнул в том, что он (О.) не держит свои обещания. На его просьбу уменьшить сумму и дать гарантии увольнения со службы по соглашению сторон, Гончаров снова в разговоре увиливал от темы, одновременно, продолжая намекать на необходимость передачи денежных средств. После этого он направился в кабинет С.А.Ф., чтобы написать объяснение. В процессе написания объяснения, последнего вызвал к себе Гончаров. С., вернувшись, передал ему листок бумаги, на котором было печатным текстом написано следующее: "***". Данный листок он незаметно для С. сфотографировал, а затем вернул тому. На другом листе бумаги он напечатал слово "***" и попросил С. передать ее Гончарову, но последний отказался, тогда он сам пошел в кабинет Гончарова и положил ее вместе с объяснением на стол. Ознакомившись с ними, Гончаров сказал решать все вопросы через С., что он и передал последнему. Утром 30 апреля 2020 года в помещении кухни отдела ***к нему подошел Гончаров и показал листок бумаги, где было напечатано: "***". В тот же день, примерно в 10 час. он зашел к Гончарову и предложил пройти в бухгалтерию, которая находится в отдельном здании, чтобы поговорить с ним на улице. В ответ Гончаров отказался идти, пояснив, что все сказал ему (О.) утром, и нужно определиться, принимать решение и отвечать за свои слова, при этом упор делал на последнее. Далее он зашел в кабинет С., последний, вернувшись от Гончарова, показал ему лист бумаги с напечатанным текстом: "***". Он тут же написал от руки: "***", но С. отказался взять записку. Затем Гончаров позвал его пройти в бухгалтерию. По пути он сказал Гончарову, что боится передавать денежные средства в помещении отдела и попросил встретиться на территории гипермаркета "***", однако Гончаров отказался встречаться за пределами отдела. После обеда того же дня, то есть 30 апреля 2020 года, Гончаров вызвал его к себе в кабинет и сказал, что объявляет ему выговор, после чего ознакомил с приказом о привлечении его к дисциплинарной ответственности в виде выговора. Он сдал удостоверение личности и проксимити-карту, а в конце рабочего дня получил от Гончарова документы об увольнении со службы.

Свидетель С.А.Ф., с 2008 года работающий в отделе ***России в г.***, в судебном заседании подтвердил, что Гончаров беседовал с О., который хотел уволиться со службы, разъяснил все социальные гарантии, предусмотренные для аттестованного сотрудника, и предложил тому дождаться первого специального звания, на что последний согласился. Звание О. было присвоено до середины февраля 2020 года. 19 марта 2020 года от Гончарова он узнал, что в отдел поступила выписка о прикомандировании О.А.С. в ***России, в связи с чем Гончаров дал ему указание подготовить документы на увольнение О.А.С. по п. 1 ч. 2 ст. 82 Федерального закона от 30.11.2011 N 342-ФЗ, то есть по соглашению сторон, хотя он должен быть уволен по п. 2 ч. 2 ст. 82 этого же закона, то есть по инициативе сотрудника. Однако Гончаров настоял на п. 1 - "по соглашению сторон", объяснив тем, что хочет уволить О. по хорошей статье. Разница увольнения по данным основаниям в сумме выплат, причитающихся сотруднику, поскольку при увольнении по соглашению сторон сотруднику дополнительно выплачивается возмещение за неиспользованное вещевое имущество в сумме свыше 34000 руб. В середине апреля 2020 года из МВД РФ пришел приказ об увольнении О.А.С. со службы по соглашению сторон, 22 апреля 2020 года он подготовил приказ об увольнении О.А.С. с 30 апреля 2020 года, который в тот же день был подписан Гончаровым. На основании этого приказа О.А.С. было выплачено выходное пособие и все положенные ему при увольнении денежные средства. Вечером в конце рабочего дня 28 апреля 2020 года Гончаров спросил, где О.А.С. и почему того нет на рабочем месте, дал указание готовить акт об отсутствии на работе, что он и сделал. Он был удивлен этим обстоятельством, поскольку ему было известно, что примерно с февраля 2020 года по устной договоренности Гончарова и О., последний работал исключительно первую половину дня в отделе, так как собирался увольняться. 29 апреля 2020 года примерно в 08 час. 20мин. Гончаров, потребовав акт и рапорт об отсутствии О.А.С. на рабочем месте, дал указание готовить проект приказа о наложении на того дисциплинарного взыскания в виде выговора. В 09 час. 30 мин. Гончаров вызвал его, врио старшего инспектора отдела ***России в г. *** С.Е.Г. и О.А.С. к себе в кабинет и объяснил последнему, что ему будет объявлен выговор из-за отсутствия на рабочем месте, на что О. заявил Гончарову об их ранее достигнутой договоренности, что тот работает в период увольнения первую половину дня. Однако Гончаров стал отрицать подобную договоренность, указав, что все договоренности оформляются письменно. Гончаров зачитал О. статьи Федерального закона от 30.11.2011 N 342-ФЗ о грубых нарушениях последним служебной дисциплины и сообщил, что может наказать того и уволить по негативному основанию, а также сказал, чтобы О. подготовил объяснительную по факту отсутствия на рабочем месте. Примерно в 18 час. этого же дня О. находился у него в кабинете и писал объяснение, когда Гончаров вызвал его (С.) к себе в кабинет и стал рассуждать о том, что много чего сделал для О., выбил для него положительную статью увольнения, а тот не понимает, чего это ему стоило. В этот же момент Гончаров в его присутствии набрал текст на компьютере, после чего передал распечатанный текст, попросив передать записку О.А.С., что он и сделал. В записке он прочитал следующий текст: "***". Тогда он понял, что Гончаров что-то хочет от О. Эту записку по указанию Гончарова он уничтожил через уничтожитель бумаги. О., ознакомившись с запиской Гончарова, на другом листе бумаги написал слово "***" и хотел через него передать ее Гончарову, но он сделать это отказался. В конце дня 29 апреля 2020 года, получив от О. объяснительную, он отнес ее Гончарову, который после ознакомления вернул объяснительную, при этом никакой визы на нее не наложил. 30 апреля 2020 примерно в период времени с 09-00 час. до 09-30 час. он зашел в кабинет Гончарова с проектом приказа о наложении дисциплинарного взыскания на О., последний дал указание сходить в раздевалку и посмотреть шкаф А., пояснив, что О. должен для него кое-что оставить, при этом предупредил о том, что если там что-то лежит, в руки не брать, а передать Гончарову о содержимом ящика. Означенный ящик был пуст, о чем он доложил Гончарову. На его вопрос, что именно О. должен был оставить для Гончарова, последний рассказал, что О. не понимает, что для того было сделано, чтобы оформить максимальные выплаты при увольнении со службы. Затем Гончаров попросил его передать О., чтобы тот определилместо их встречи самостоятельно, а также проинструктировал как вести себя в разговоре с О., главное - не употреблять слово деньги. Он понял, что Гончаров требует от О. деньги. С О. он встретился у себя в кабинете, ему он сказал, что не желает влезать в их с Гончаровым дела, что смотрел шкаф А., но ничего там не нашел. В итоге О. 30 апреля 2020 года был уволен со службы по соглашению сторон. Никакие меры дисциплинарного характера за отсутствие на рабочем месте к нему не применялись, но он по указанию Гончарова подготовил приказ о наложении на О. дисциплинарного взыскания в виде выговора, в котором Гончаров расписался, а также в его присутствии ознакомил с ним О. Данный приказ является незаконным, по указанию Гончарова он нигде не был зарегистрирован. 15 мая 2020 года он узнал, что Гончаров вызван для объяснения к следователю, затем ему на мобильный телефон поступило SMS сообщение от Гончарова с просьбой уничтожить выписку, приказ и все остальное на О. Как он понял, Гончаров имел в виду приказ о дисциплинарном наказании О., что Гончаров имел в виду под выпиской и всем остальным, не знает. Кроме этого, Гончаров также прислал ему сообщение в мессенджере "***" с просьбой забрать из сейфа денежные средства, но ничего этого делать он не стал. Вечером все указанные документы, денежные средства и иное было обнаружено и изъято в его присутствии в ходе обыска.