ВЕРХОВНЫЙ СУД РФ

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 13 декабря 2000 года Дело N 1-55/2

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе:

Председателя: Лебедева В.М.

Членов Президиума:

Верина В.П., Кузнецова В.В., Меркушова А.Е., Петухова Н.А., Попова Г.Н., Радченко В.И., Свиридова Ю.А., Сергеевой Н.Ю.

рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации - Главного военного прокурора Кислицына М.К. на приговор Московского окружного военного суда от 21 января 2000 года, по которому оправданы: военнослужащий Российской оборонной спортивно-технической организации полковник

РАДЧИКОВ Валерий Григорьевич, родившийся 22 июня 1956 года в городе Красноярске, ранее не судимый, проходящий военную службу в качестве офицера с 1977 года,

по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 17, 102, п.п. ";а";, ";в";, ";г";, ";д";, ";з";, ";н";, ст.ст. 17, 15, 102, п.п. ";а";, ";в";, ";г";, ";д";, ";з";, ";н"; УК РСФСР, ст.ст. 160, ч.3, п. ";б"; и 222, ч.1 УК РФ,

а также граждане

АНОХИН Андрей Антонович, родившийся 1 мая 1959 года в городе Каменск-Шахтинске Ростовской области, ранее не судимый,

и

СМУРОВ Михаил Николаевич, родившийся 12 марта 1960 года в городе Москве, ранее не судимый, -

по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ст. 102, п.п. ";а";, ";в";, ";г";, ";д";, ";з";, ";н";, ст.ст. 15, 102, п.п. ";а";, ";в";, ";г";, ";д";, ";з";, ";н";, ст. 218, ч.1 УК РСФСР, ст. 222, ч.1 УК РФ – все трое за недоказанностью их участия в совершении указанных преступлений.

В удовлетворении гражданских исков, предъявленных к Радчикову, Смурову и Анохину, судом отказано на основании ст.310, ч.3, УПК РСФСР.

Определением Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 25 июля 2000 года приговор оставлен без изменения, а кассационные жалобы и кассационный протест об отмене приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение – без удовлетворения.

В протесте поставлен вопрос об отмене судебных решений вследствие односторонности и неполноты предварительного и судебного следствия, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, а также несоответствия выводов судов фактическим обстоятельствам дела с направлением дела на новое расследование.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Пархомчука Ю.В., выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кислицына М.К., поддержавшего протест, выступления оправданных Радчикова В.Г., Анохина А.А. и Смурова М.Н., защитников-адвокатов Орозалиевой Г.К.и Вербицкого И.В., возражавших против протеста, выступления потерпевших Шмаковой Т.В. и Корейба Л.А. и представителя гражданского истца Синица В.Е., поддержавших протест, Президиум Верховного Суда Российской Федерации

УСТАНОВИЛ :

Органами предварительного следствия Радчикову было предъявлено обвинение в организации умышленного убийства из корыстных побуждений, совершенном в связи с выполнением потерпевшими своего общественного долга, с особой жестокостью, способом, опасным для жизни многих людей, двух и более лиц, по предварительному сговору группой лиц и в покушении на такое же убийство, а Смурову и Анохину – в исполнении указанных преступлений. Все они также обвинялись в приобретении, хранении, ношении и перевозке огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, а Анохин и Смуров – и в незаконном изготовлении самодельного взрывного устройства. Радчиков, кроме того, обвинялся в растрате по предварительному сговору группой лиц, с использованием своего служебного положения вверенного ему чужого имущества в крупном размере, при следующих обстоятельствах.

В конце лета 1994 г. Радчиков, будучи председателем Российского фонда инвалидов войны в Афганистане(РФИВА) по предварительному сговору с генеральным директором торгово-промышленной компании ";Интер-Феникс"; гражданином Трещевым решил похитить крупную сумму денег указанной организации.

В этих целях ими был подготовлен фиктивный контракт N 72-ВМ-Р от имени компании ";Интер-Феникс"; с иностранной фирмой, находившейся в Великобритании, а также письменное поручение N 44 от 10 июня 1994 года за подписью Радчикова. 26 сентября того же года по платежному поручению N 745, подписанному Трещевым, со счета ";Интер-Феникса"; было перечислено 25000000 долларов США на счет иностранной фирмы. В последующем эти деньги были использованы Радчиковым и Трещевым в личных целях. (Уголовное дело в отношении Трещева органами следствия прекращено на основании п.п. ";а";, ";б"; ст.1 Постановления ";Об амнистии"; от 24 декабря 1997 г.).

В 1993-1996 г.г. на почве борьбы за контроль над расходованием денежных средств, получаемых в результате реализации товаров с использованием предоставленных Фонду инвалидов таможенных и налоговых льгот, а также в связи с тем, что руководитель РФИВА Трахиров С.Ю. обращался в различные инстанции с разоблачающими Радчикова письмами, между Радчиковым и Трахировым сложились неприязненные отношения.

Летом 1996 года Радчиков, совместно с неустановленными следствием лицами, принял решение убить Трахирова. Для этого он с помощью неустановленных следствием лиц, в неустановленном месте приобрел два автомата АК-74, пистолет ПМ, самодельный пистолет-пулемет с приспособлением бесшумной стрельбы, более 269 патронов различных калибров, а также не менее 16 кг 200 г тротила, не менее 114 г взрывчатого вещества ПВВ-5А (пластита), две гранаты Ф-1 с запалами, не менее двух электродетонаторов, блок дистанционного управления. Оружие, боеприпасы и взрывчатые вещества Радчиков носил, хранил и перевозил по территории гор. Москвы и Московской области.

Для убийства Трахирова Радчиков в июле - августе 1996 г. привлек Анохина за денежное вознаграждение и передал ему автомат АК, пистолет ПМ с патронами к ним, самодельное взрывное устройство, а также не менее 50000 долларов США. Анохин, в свою очередь, склонил к совершению убийства Смурова, которому первоначально передал в качестве вознаграждения 10 тысяч, а затем еще 30 тысяч долларов США.

В период до ноября 1996 года вооруженные Анохин и Смуров следили за перемещением Трахирова, но не смогли осуществить задуманное, поскольку того охраняли. В дальнейшем Радчиков и указанные выше лица решили убить Трахирова путем взрыва 10 ноября 1996 г. при нахождении его на Котляковском кладбище среди участников траурных мероприятий у могилы Лиходея М.А.

Для этого в начале ноября 1996 г. Радчиков передал Анохину другое взрывное устройство, состоявшее из набора тротиловых шашек с электродетонатором общим весом не менее 4 кг, упакованных в металлический ящик, а также катушку с полевым проводом и блок дистанционного радиоуправления, которые Анохин незаконно хранил по месту жительства.

Готовясь к убийству, Анохин и Смуров отрезали от катушки не менее 124 метров провода, на концах которого и на концах проводов электродетонатора и приемно-исполнительного устройства припаяли необходимые разъемы для быстрого соединения их в единую электроцепь, а также произвели доработку приемно-исполнительного устройства для обеспечения подачи электронапряжения на электродетонатор.

Утром 9 ноября 1996 г. они определили на кладбище место закладки взрывного устройства, а в 23 часу напротив могилы Лиходея закопали взрывное устройство с электродетонатором, соединили его в единую боевую цепь с проводом и приемно-исполнительным устройством дистанционного радиоуправления, замаскировали соединительный провод в земле и траве, заложив приемно-исполнительное устройство на расстоянии, примерно, 60 метров от могилы Лиходея. Утром 10 ноября Анохин и Смуров приехали на кладбище. Смуров остался в машине, а Анохин прошел на его территорию, где в 11 часов 55 минут, когда Трахиров находился с людьми в непосредственной близости от могилы Лиходея, произвел взрыв заложенного заряда.

От взрыва 14 человек, в том числе и Трахиров, погибли, 4 потерпевшим были причинены тяжкие, 6 - менее тяжкие, а 12 - легкие телесные повреждения.

Вечером тех же суток Радчиков передал Анохину два чемодана с указанным выше оружием, оставшимся взрывчатым веществом, боеприпасами и взрывным устройством, которые Анохин выбросил в реку Пахру на 20 километре автотрассы Москва - аэропорт ";Домодедово";.

Исследовав собранные по делу доказательства, суд пришел к выводу, что представленных органами следствия и истребованных судом доказательств недостаточно для вывода о виновности Радчикова, Анохина и Смурова в предъявленном им обвинении, а поскольку все возможности для собирания дополнительных доказательств исчерпаны, оправдал подсудимых за недоказанностью их участия в совершении вмененных им в вину преступлений.

Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации приговор оставила без изменения.

В протесте в обоснование просьбы об отмене судебных решений и направлении дела на новое расследование приводятся следующие доводы.

На первоначальном этапе следствия, указывается в протесте, некоторые доказательства были получены с нарушением уголовно-процессуального закона и в соответствии с ч.3 ст.69 УПК РСФСР не могли быть положены в основу обвинения.

В частности, при осмотре места происшествия 10 ноября 1996 г. не было отражено в протоколе место обнаружения приемо-исполнительного механизма взрывного устройства относительно эпицентра взрыва и иных ориентиров. Не отражено, каким образом был проложен и замаскирован провод от приемо-исполнительного механизма к месту взрыва. В протоколе не указано об изъятии этого провода следователем.

Составленная в процессе осмотра места происшествия схема прокладки провода, которая в дальнейшем представлялась в распоряжение экспертов при производстве экспертизы, не была приобщена к материалам уголовного дела.

В целях устранения сомнений в достоверности изъятия и приобщения к делу этих доказательств надлежит допросить лиц, привлеченных в качестве понятых, а равно и других участников следственных действий, включая и лиц, проводивших эти следственные действия, и провести другую следственную работу по этим вопросам.

Не получило надлежащей оценки органами предварительного следствия и заключение экспертов-криминалистов о невозможности сделать окончательный вывод о том, составляли ли ранее единое целое вещественные доказательства – провода и фрагменты липкой ленты, изъятые с места происшествия на кладбище и из реки Пахры.

Между тем, надлежало принять меры к выявлению следственным путем, не относились ли указанные провода к одной и той же партии, выпущенной заводом-изготовителем. По результатам проверки необходимо допросить экспертов, проводивших указанную экспертизу, а при наличии оснований - назначить дополнительную комиссионную экспертизу с привлечением специалистов завода-изготовителя ";Подольсккабель";.

Органами следствия не было принято надлежащих мер для установления лиц, которым могли принадлежать обнаруженные на приемо-исполнительном механизме взрывного устройства волосы, а также след пальца руки. Для сравнительного исследования необходимо получить образцы крови, волос и отпечатков пальцев членов семьи Анохина, гражданки Петровой, с которой проживал Радчиков, и гражданки Кузнецовой, знакомой Смурова, а также иных лиц, причастность которых к взрыву на кладбище проверялась органами следствия, после чего провести соответствующие экспертизы.

По эпизоду обвинения Радчикова в хищении денег следственным путем не проверено движение валютных средств, поступивших от ТПК ";Интер-Феникс"; на счет иностранной компании, а также не проверены данные, содержащиеся в следственном поручении, о перечислении Поповым В.Г. с указанного в нем счета валюты на имя Тедиашвили Вахтанга, Панасенко Олега, Марен Хофмайер-Горбатенковой, Туева Владимира, Иванцова Сергея, Интрамар С.А., а также на счета ряда иностранных фирм и фирмы ";Проектгеореконструкция";, и не выяснена причастность Радчикова и Трещева к расходованию этих денег.

Приведенные данные свидетельствуют, что в ходе предварительного следствия остались не выясненными такие важные обстоятельства, установление которых имеет существенное значение для принятия по делу законного решения. Для их проверки и процессуального закрепления полученных данных необходимо провести значительную по объему следственную работу как на территории Российской Федерации, так и за ее пределами.

Кроме того, существенные нарушения уголовно-процессуального закона были допущены органами следствия и при предъявлении Радчикову, Анохину и Смурову обвинения. Вопреки требованиям ст.ст. 68 и 144 УПК РСФСР, в постановлении о привлечении их в качестве обвиняемых и в обвинительном заключении при описании преступных действий, связанных с покушением на умышленное убийство лиц, получивших в результате взрыва телесные повреждения, не указано, какие конкретно действия вменялись им в вину по этому обвинению. Такие же недочеты допущены при предъявлении Радчикову обвинения в приобретении оружия и взрывчатых веществ. Оно неконкретно, не указано время, место, способ и другие обстоятельства его совершения.

Наряду с этим, подчеркивается в протесте, существенная неполнота и односторонность при исследовании и оценке доказательств допущена и судом при рассмотрении данного дела и вынесении оправдательного приговора.

В частности, без достаточных оснований судом было отвергнуто заключение экспертов, проводивших в ходе предварительного следствия взрывотехническую экспертизу о мощности взрывного устройства, его оболочке и глубине заложения, а назначенная судом такая же повторная экспертиза в судебном заседании проведена с нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку в ней участвовали специалисты, не допущенные судом в качестве экспертов. В соответствии с ч. 3 ст. 69 УПК РСФСР, данное заключение не имеет юридической силы и не могло быть положено в обоснование приговора.

Заявления Радчикова, Анохина и Смурова в судебном заседании о непричастности к взрыву на Котляковском кладбище, вопреки требованиям ч.3 ст. 314 УПК РСФСР и п.п. 3, 5 и 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 г. N 1 ";О судебном приговоре";, должным образом судом не проанализированы в приговоре. В нем не приведено убедительных мотивов, почему судом в обоснование вынесенного решения приняты одни доказательства и отвергнуты другие.

Показания свидетелей Соколова С.А., Кузнецовой Е.А. и Шахламджяна С.А., подтвердивших, по выводам суда, алиби Анохина и Смурова, оценены судом поверхностно, без учета показаний этих свидетелей на предварительном следствии и других обстоятельств, оставленных судом без внимания.

Не получили надлежащей оценки и другие доказательства, исследованные в суде.

Президиум находит протест обоснованным и подлежащим удовлетворению поскольку, предварительное и судебное следствие, вопреки требований ст. 20 УПК РСФСР, проведено односторонне и не полно, без надлежащего выяснения как уличающих, так и оправдывающих обвиняемых обстоятельств.

Согласно обвинительному заключению, предъявленное Радчикову, Анохину и Смурову обвинение обосновывалось показаниями Анохина и Смурова, признававших, что взрыв на Котляковском кладбище был подготовлен и произведен ими по предложению Радчикова; заключениями судебно-медицинских экспертов о характере телесных повреждений и причине смерти погибших; взрывотехнической экспертизой о мощности взрывного устройства, его оболочке и глубине заложения; заключением экспертов-криминалистов, исследовавших полевой провод и липкую ленту, изъятых с места происшествия и из реки Пахры; вещественными доказательствами; показаниями потерпевших и свидетелей и другими доказательствами.

Однако, как установлено в суде, ряд доказательств, в том числе и отмеченных в протесте, был приобщен органами следствия к уголовному делу с нарушениями требований ст. 69 УПК РСФСР, что требовало проведения дополнительной проверки.

Наряду с этим, подсудимые Анохин и Смуров изменили в суде показания и заявили, что в ходе предварительного следствия к ним применялись непроцессуальные методы ведения следствия и они оговорили себя и Радчикова в преступлениях, которых не совершали.

В судебном заседании принимались меры к выяснению этих утверждений подсудимых, однако с исчерпывающей полнотой они не проверены.

Государственный обвинитель в суде, на которого законом возложена обязанность поддержания обвинения по делу, не предложил суду других необходимых процессуальных мер проверки заявлений подсудимых, в связи с чем ряд лиц, которые могли подтвердить или опровергнуть показания подсудимых по этим обстоятельствам, в судебном заседании не допрошен и не были использованы другие процессуальные возможности для такой проверки.

В частности, не проверены заявления Анохина и Смурова о том, что ";явки с повинной"; они написали в болезненном состоянии под диктовку следователей, в связи с чем тексты этих документов не имеют помарок и исправлений, а почерк Анохина в его документе отличается от обычного почерка. В деле имелись и другие собственноручно написанные Анохиным и Смуровым жалобы и заявления, однако экспертного исследования этих материалов и текстов ";явок с повинной"; проведено не было.

Доказывая версию обвинения Радчикова, Анохина и Смурова в производстве взрыва, органы предварительного следствия тщательно не проверили и процессуальным путем не закрепили ряд важных полученных при расследовании дела обстоятельств, которые в судебном заседании были объяснены подсудимыми иначе, чем в ходе следствия.

Так, на допросах в ходе предварительного следствия Анохин показывал, что переданные ему после взрыва 10 ноября 1996 г. Радчиковым два чемодана и сумку он отвез к реке Пахре на своем автомобиле ";Вольво";. Однако эти показания Анохина органами следствия проверены не были.

В суде Анохин заявил, что не получал от Радчикова указанных предметов и не мог воспользоваться имевшимся у него автомобилем для их перевозки, поскольку автомобиль ";Вольво"; до этого был поврежден в автоаварии и не имел заднего номерного знака.

Для проверки этих обстоятельств предстоит установить и допросить лиц, причастных к аварии, и лиц, купивших автомобиль, а также выяснить, на основании каких документов совершена его продажа.

Подлежат проверке и показания Радчикова о том, что в ноябре 1996 г. в его квартире проводили ремонт и он не мог лично управлять автомобилем из-за ранения, полученного в 1995 году. Для этого необходимо допросить лиц, занимавшихся ремонтом, в том числе и по вопросам, когда Радчиков находился в квартире в эти дни, где хранилось его имущество в период ремонта, а также допросить свидетелей о состоянии здоровья Радчикова после ранения в 1995 г. и с какого времени он мог самостоятельно управлять автомобилем.

Как видно из протокола дополнительного осмотра воронки, образовавшейся от взрыва, составленного 11 ноября 1996 г. с участием специалиста Карабельского, на всех предметах, расположенных в воронке, имелись следы копоти. Там обнаружены 4 куска металла. От центра взрыва на удалении 5-10 м обнаружены фрагменты металла, похожего на алюминий, толщиной 1 мм с характерными повреждениями. Два наиболее крупных фрагмента с одной стороны окрашены в черный цвет. По всему периметру воронки находились осколки алюминия размером 1-3 мм. Частицы металла изъяты (т.15 л.д.26-27).

4 декабря 1996 г., то есть еще до признания Анохиным и Смуровым своей причастности к взрыву, органами следствия была назначена и проведена комплексная взрывотехническая экспертиза. На экспертизу направлялись изъятые при осмотре осколки, а также один осколок из трупа, провод полевой, липкая лента, ПИМ и другие доказательства.

В ходе исследований эксперты пришли к выводу, что часть осколков, изъятых с места происшествия и тела погибшего, по своему составу наиболее близки к сплавам, из которых изготавливаются листы. В состав взрывного устройства мог входить и корпус, остатками которого могли быть и алюминиевые осколки, изъятые с места происшествия.

Это по их выводам подтверждается тем, что осколки имеют следы термического воздействия, рваные края и относительно небольшие размеры.

Наряду с этим, поскольку следов взрывчатого вещества на поверхности осколков не обнаружено, а из тел погибших, согласно заключениям судебно-медицинских экспертиз трупов, изъят только один металлический осколок, тогда как при наличии в конструкции металлической оболочки осколочные ранения получило бы большинство находящихся в непосредственной близости от взрывного устройства людей, эксперты не смогли сделать категорический вывод о принадлежности представленных на исследование осколков корпусу заряда взрывного устройства.

Согласно расчетам экспертов, заряд располагался на некотором заглублении в земле, его масса была не менее 4 кг в тротиловом эквиваленте, однако без проведения экспериментальных взрывов они более точно определить массу заряда не смогли. (т.22л.д.1-90).