СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ КАМЧАТСКОГО КРАЕВОГО СУДА
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 15 февраля 2022 года Дело N 22-101/2022
Судебная коллегия по уголовным делам Камчатского краевого суда в составе:
председательствующего Ивакина А.Ю.,
судей Гулевской О.А., Слободчикова О.Ф.,
с участием прокурора Бойко А.В., осуждённой Шелгуновой В.В., защитника Ким Д.В., при секретаре Шкибера Е.С.,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным: жалобам осуждённой Шелгуновой В.В. (с дополнениями), защитника Самоделкина О.В. и представлению прокурора города Петропавловска-Камчатского Беляева Е.А. на приговор Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 9 декабря 2021 года,
УСТАНОВИЛА:
приговором Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 9 декабря 2021 года
Шелгунова Виктория Владимировна, <данные изъяты>, судимая:
-25 апреля 2012 года Петропавловск-Камчатским городским судом Камчатского края по ч.4 ст.111 УК РФ к лишению свободы на срок 6 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. 1 сентября 2015 года на основании постановления Михайловского районного суда Приморского края от 20 августа 2015 года освобождена условно-досрочно на срок 1 год 9 месяцев 4 дня, содержавшаяся под стражей по данному уголовному делу с 4 по 5 мая 2021 года и с 25 мая 2021 года,
осуждена по ч.4 ст.111 УК РФ к лишению свободы на срок 8 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.
Зачтено в срок лишения свободы время содержания Шелгуновой В.В. под стражей с 4 по 5 мая 2021 года и с 25 мая 2021 года до вступления приговора в законную силу, из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Решены вопросы по мере пресечения, вещественным доказательствам и процессуальным издержкам.
По приговору суда Шелгунова признана виновной и осуждена за умышленное причинение заведомо для неё находившемуся в беспомощном состоянии ФИО1 тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлёкшего по неосторожности смерть потерпевшего.
Преступление совершено в городе Петропавловске-Камчатском в период с 21 часа 2 мая 2021 года до 01 часа 03 минут 3 мая 2021 года в квартире N <адрес> при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.
В апелляционной жалобе защитник Самоделкин О.В. выражает несогласие с приговором и считает его необоснованным, поскольку в действиях осуждённой отсутствует состав преступления. Цитирует предъявленное Шелгуновой обвинение, приводит содержание её показаний в ходе предварительного и судебного следствий. Обращает внимание на то, что Шелгунова не подтвердила показания свидетелей ФИО2 и ФИО3, согласно которым она нанесла ФИО1 несколько ударов по голове. Эти свидетели её оговаривают: ФИО3 - с целью избежать уголовной ответственности за причинение телесных повреждений ФИО1, от которых последовала смерть последнего; ФИО2 - по договорённости с ФИО3, чтобы тот избежал наказания за совершённое преступление. Мотивом избиения ФИО3 ФИО1 стало возникшее к нему неприязненное отношение из-за обращения того в полицию с заявлением в отношении ФИО2. ФИО3 и ФИО2 показали, что ФИО1 во время произошедших событий был сильно пьян, падал, ударялся головой о раковину и предметы мебели. Поэтому травмы у потерпевшего могли образоваться, как от избиения его ФИО3 кулаками в область головы, так и от падений, соударений с твёрдыми предметами. ФИО3 и ФИО2 также находились в состоянии сильного опьянения. Полагает, что вина Шелгуновой в инкриминированном преступлении не доказана. Просит приговор отменить, прекратить производство по делу за отсутствием в действиях Шелгуновой состава преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ.
В апелляционной жалобе (с дополнениями) осуждённая Шелгунова выражает несогласие с доводами апелляционного представления в части применения положений ст.72 УК РФ. Считает недостоверными показания свидетелей ФИО2, ФИО3. Приводит, что органом предварительного следствия не была проверена вероятность того, что после её ухода из квартиры ФИО1, ФИО2 и ФИО3 могли нанести ему телесные повреждения, при том, что за несколько дней до этого ФИО3, владеющий навыками единоборств, являющийся опасным и может напасть на любого человека, уже избивал потерпевшего. 2 мая ФИО3, также бил ФИО1 из-за ФИО2. Помимо того ФИО1, который в тот вечер пил водку и пиво, несколько раз падал, ударяясь в квартире о различные предметы, в том, числе лицом о стену. Обращает внимание на показания ФИО2, исходя из которых на момент её (Шелгуновой) ухода из квартиры ФИО1 был жив, употреблял спиртное, сам закрыл входную дверь. Высказывается о том, что 2 мая 2021 года в квартиру потерпевшего пришла по просьбе ФИО2, которая ей сообщила о боязни того, что ФИО3, изобьёт ФИО1 из-за того, что тот не давал денег на спиртное. Указывает на то, что свидетели ФИО3 и ФИО2 меняют свои показания. Последние являются сожителями, они знали, что она судима, поэтому оговорили её. ФИО2 не говорит правду, так как опасается применения насилия со стороны ФИО3. Следствием не было установлено точное время вызова сотрудников полиции, скорой медицинской помощи и количество звонков врачам. Заявляет, что страдает заболеваниями рук и ног, ходит с трудом, старается сидеть и не вставать на ноги, а поэтому не могла избивать потерпевшего ногами. Излагает, что в вечер происшествия только один раз ударила ФИО1 ладонью по лицу за его высказывания об интимных отношениях с малолетними. Ссылается на то, что в квартире потерпевшего находилась без обуви, а после того, как покинула жилище, сразу вызвала полицию и скорую помощь. Утверждает, что уголовное дело сфабриковано, между ней и ФИО3 не проводилась очная ставка, место происшествия осмотрено без её участия, в протоколе отсутствуют подписи понятых. Просит приговор отменить или снизить срок назначенного наказания, привлечь ФИО3 к ответственности за причинение потерпевшему тяжких телесных повреждений, освободить её от уплаты процессуальных издержек, рассмотреть дело заново.
В апелляционном представлении прокурор города Петропавловска-Камчатского Беляев Е.А. обращается к положениям ст.297, 389.15, 389.20 УПК РФ, ч.3.2 ст.72 УК РФ и указывает, что суд верно установил наличие у Шелгуновой рецидива преступлений, вид которого является особо опасным. Вместе с тем, разрешая вопрос об исчислении назначенного наказания, суд не учёл, что при таких обстоятельствах на Шелгунову не распространяются положения о льготных условиях зачёта времени содержания под стражей. Просит приговор изменить, зачесть в срок лишения свободы время содержания Шелгуновой под стражей с 4 по 5 мая 2021 года и с 25 мая 2021 года до вступления приговора суда в законную силу из расчёта один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
В возражениях на апелляционную жалобу осуждённой государственный обвинитель Беляев Е.А. полагает приговор в обжалуемой Шелгуновой части законным, обоснованным и справедливым, а апелляционную жалобу не подлежащей удовлетворению.
Проверив представленные материалы дела, заслушав выступления осуждённой, защитника, прокурора, соответственно, поддержавших доводы апелляционных жалоб и представления, судебная коллегия приходит к следующим выводам.
Из протокола судебного заседания видно, что судебное разбирательство проведено с соблюдением принципа состязательности сторон в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Позиция стороны защиты по делу доведена до сведения суда. Она получила объективную оценку в приговоре, в котором, как это предусмотрено ст.307 УПК РФ, содержится описание преступных действий осуждённой с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины и мотива, сформулированы выводы о квалификации её действий, а также по другим вопросам, подлежащим разрешению при постановлении обвинительного приговора.
В судебном заседании Шелгунова свою вину в инкриминированном преступлении не признала. Из её показаний в ходе предварительного следствия и в судебном заседании следует, что в квартиру ФИО1 её позвала ФИО2 по причине того, что ФИО3 избил потерпевшего. Она же сама нанесла потерпевшему только пощёчину, которая не могла повлечь его смерть, а ФИО3 нанёс ФИО1 несколько ударов рукой по голове. Также ФИО1 падал, ударялся головой о мебель. В общении с ней ФИО1 вёл себя нормально.
Вина Шелгуновой в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью подтверждается совокупностью исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, которым дана в приговоре надлежащая оценка, а именно:
показаниями свидетеля ФИО2, из которых следует, что вечером 2 мая 2021 года она находилась в гостях у ФИО1, у которого видела телесные повреждения на спине, на лице у того травм не было. В это время ей позвонила Шелгунова, попросила сигареты. Она предложила ей прийти, взять карту и сходить в магазин, что Шелгунова и сделала. Когда Шелгунова вернулась обратно, ФИО1 пригласил её в гости. Через некоторое время в квартиру прибыл ФИО3. У ФИО1 в квартире она и ФИО3 пили пиво, ФИО1 пил водку, запивая пивом, Шелгунова пила шампанское. В процессе распития спиртного ФИО1 стал рассказывать об интимных отношениях с малолетними детьми. На это Шелгунова разозлилась и нанесла ему резкий удар рукой в область виска, от которого ФИО1 упал с табурета и у него пошла кровь. Она помогла последнему встать и вытерла ему кровь. Затем она вышла в ванную комнату, а ФИО3 - на балкон. Вернувшись на кухню, она увидела, как Шелгунова, опираясь руками на стену, наносит лежавшему на полу ФИО1 удары по голове ногой, обутой в ботинок чёрного цвета без каблука. Она и ФИО3 оттащили Шелгунову от ФИО1, лицо и голова которого были в крови. ФИО1 пытался подняться на ноги, несколько раз падал, что снял ФИО3 на камеру сотового телефона. Затем она (ФИО2) дотащила потерпевшего до дивана и уснула рядом с ним. В указанный вечер ни она, ни ФИО3 ФИО1 не избивали, между ними конфликтов не было;
показаниями свидетеля ФИО3, аналогичными показаниям свидетеля ФИО2, в том числе, в части того, что Шелгунова ударила потерпевшего рукой по лицу, от чего тот упал с табурета, а спустя непродолжительное время продолжила его избиение - опираясь руками на стенку нанесла ему 3 - 5 размашистых ударов по голове ногой, обутой в ботинок. Голова и лицо последнего были в крови. Он и ФИО2 оттащили Шелгунову от ФИО1, который пытался подняться, несколько раз падал. В указанный вечер ни он, ни ФИО2 ФИО1 не избивали. На момент его прихода ФИО1 был в алкогольном опьянении. Он же сам пил пиво, Шелгунова также употребляла спиртное. Помимо того свидетель показал, что все присутствующие находились в квартире ФИО1 в обуви. В состоянии опьянения Шелгунова становится агрессивной;
протоколами следственных экспериментов, при проведении которых свидетели ФИО2 и ФИО3 воспроизвели механизм и локализацию нанесённых Шелгуновой ФИО1 ударов, соответствующие их показаниям;
показаниями свидетеля ФИО4 (проживал совместно с Шелгуновой) в судебном заседании, согласно которым 2 мая 2021 года Шелгунова вернулась домой в состоянии алкогольного опьянения и рассказала, что убила педофила. В состоянии опьянения Шелгунова становится агрессивной, причиняла ему телесные повреждения и ножевое ранение головы;
показаниями свидетеля ФИО5 в ходе предварительного следствия, согласно которым в 01 час 03 минуты 3 мая 2021 года она в составе бригады скорой медицинской помощи прибыла в квартиру <адрес>, где был обнаружен мужчина с телесными повреждениями, который затем был госпитализирован;
показаниями свидетелей ФИО (соседи), данными в ходе предварительного следствия и оглашёнными в судебном заседании о том, что поздно вечером 2 мая 2021 года из квартиры N были слышны шум, крики, звуки падений;
заключением эксперта от 7 июня 2021 года N 290, в соответствии с которым смерть ФИО1 наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы, осложнившейся отёком и набуханием головного мозга с вклинением ствола в большое затылочное отверстие. При исследовании трупа ФИО1 обнаружены: закрытая черепно-мозговая травма - кровоизлияния - в мягких тканях теменной (1) и левой лобно-теменной (1) областей; под твёрдой мозговой оболочкой (150 мл - клинически, в правой лобно-теменно-височной области, 30 мл - морфологически, в проекциях теменных долей и средней черепной ямки справа); под мягкими мозговыми оболочками и в тканях левых лобной и теменной, правых лобной, теменной и затылочной долей; которая находится в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти и причинила тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Виды повреждений, их анатомическая локализация, взаиморасположение и морфологические свойства указывают на то, что закрытая черепно-мозговая травма могла образоваться от не менее 3 воздействий твёрдого тупого предмета с неотобразившейся поверхностью: 1 - в теменную область, срединно, в направлении сверху вниз; 2 - в левую лобно-теменную область, в направлении спереди назад и сверху вниз; 3 - в теменную область справа, в направлении сверху вниз и справа налево;
показаниями эксперта ФИО6. в ходе предварительного следствия, оглашёнными в судебном заседании, согласно которым анатомическая локализация, взаиморасположение и морфологические свойства повреждений, составляющих закрытую черепно-мозговую травму, указывают на то, что их образование в результате неоднократного падения на плоскость из положения стоя маловероятно;
заключением эксперта от 28 июля 2021 года N 21, из выводов которого видно, что не исключено образование закрытой черепно-мозговой травмы при обстоятельствах, продемонстрированных свидетелями ФИО3 и ФИО2 в ходе следственных экспериментов. Исключено одномоментное образование повреждений, составляющих закрытую черепно-мозговую травму, в результате падения на плоскость из положения стоя;
заключениями экспертов от 3 июня 2021 года NN 131-133, которыми установлено, что на изъятых у ФИО2 куртке и джемпере, изъятых на месте происшествия фрагменте линолеума, вырезах наволочки, пододеяльника, джинсах и четырёх смывах обнаружена кровь человека, которая могла образоваться от Любишкина.
Показания свидетелей, эксперта, сведения, обозначенные в протоколах следственных действий, в заключениях экспертов согласуются и с другими исследованными судом доказательствами и в совокупности составляют объективную картину произошедшего.
Проанализировав доказательства, приведённые в приговоре, дав им оценку в соответствии с требованиями ст.17, 87, 88 УПК РФ, суд обоснованно квалифицировал содеянное Шелгуновой по ч.4 ст.111 УК РФ.
Об умысле на причинение тяжкого вреда здоровью свидетельствует механизм нанесения Шелгуновой погибшему травм, их характер и локализация.
Согласно показаниям свидетелей ФИО3 и ФИО2 Шелгунова нанесла лежавшему на полу ФИО1 удары по голове ногой, обутой в ботинок, что соотносится с заключением эксперта от 7 июня 2021 года N 290, в соответствии с которым смерть ФИО1 наступила в результате закрытой черепно-мозговой травмы, которая могла образоваться от не менее 3 воздействий твёрдого тупого предмета с неотобразившейся поверхностью: 1 - в теменную область, срединно, в направлении сверху вниз; 2 - в левую лобно-теменную область, в направлении спереди назад и сверху вниз; 3 - в теменную область справа, в направлении сверху вниз и справа налево.
Несмотря на то, что эксперт ФИО6 касательно невозможности получения повреждений, входящих в черепно-мозговую травму в результате неоднократного падения на плоскость из положения стоя высказался не утвердительно, а указал, что их образование таким способ маловероятно, его суждения в совокупности с результатами экспертиз о причинах смерти ФИО1, вероятностью образования черепно-мозговой травмы при ситуации, продемонстрированной свидетелями ФИО2 и ФИО3, позволяют сделать вывод о том, что телесные повреждения, от которых наступила смерть ФИО1, причинены Шелгуновой при обстоятельствах, описанных в преступном деянии, признанном в приговоре судом доказанным.
При этом в отношении наступивших последствий - смерти потерпевшего, присутствует неосторожная форма вины.
Доводы стороны защиты о непричастности Шелгуновой к совершённому преступлению были судом проверены и обоснованно отвергнуты в приговоре с приведением аргументов принятого решения. Причин не согласиться с утверждениями суда первой инстанции в данной части судебная коллегия не усматривает, вывод суда о мотиве действий осуждённой, исходя из показаний самой Шелгуновой, свидетелей ФИО2 и ФИО3, соответствует имеющимся в деле доказательствам.
Каких-либо данных, достоверно свидетельствующих о заинтересованности, свидетелей ФИО2 и ФИО3, предупреждённых об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, в исходе дела или об оговоре осуждённой в совершении преступления, не установлено.
Существенных противоречий в показаниях, которые давали бы основания усомниться в их достоверности, не имеется, при том, что их показания о способе нанесения ударов Шелгуновой по голове потерпевшего, механизме и локализации телесных повреждений, как уже отражено выше, находится в единстве с заключением эксперта, установившем закрытую черепно-мозговую травму, повлёкшую смерть потерпевшего, а, следовательно, правдивость их показаний, приведённых судом первой инстанции в приговоре, сомнений не вызывает, что, в свою очередь, делает несостоятельными и доводы осуждённой о том, что она в квартире не находилась в обуви.
В материалах уголовного дела отсутствуют какие-либо медицинские документы, свидетельствующие о наличии у Шелгуновой заболеваний рук и ног, которые ограничивали бы её движения. Из совокупности её и свидетелей ФИО3, ФИО2, ФИО4 показаний усматривается, что она самостоятельно пришла в квартиру потерпевшего, а в последующем её покинула. Поэтому доводы осуждённой о том, что в связи с наличием, приведённых выше заболеваний она не могла нанести потерпевшему удары ногами, судебная коллегия находит несостоятельными.
Доводы осуждённой о том, что в квартиру Любишкина она пришла, так как ФИО2 опасалась, что его может избить ФИО3, опровергаются показаниями свидетелей ФИО3, ФИО2 (они обозначены ранее), а также показаниями свидетеля ФИО4 о том, что после разговора с ФИО2 по телефону Шелгунова сказала ему, что пойдёт в гости попить шампанского и пива. Обратно она вернулась в алкогольном опьянении.
Ссылки Шелгуновой на обстоятельства, которые происходили после причинения потерпевшему телесных повреждений (об очерёдности убытия её и свидетелей из квартиры, последующем их местонахождении, времени вызова сотрудников полиции, скорой медицинской помощи и количество звонков), исходя из совокупности представленных стороной обвинения доказательств, не свидетельствуют о её невиновности и непосредственного отношения к совершённому преступлению не имеют.
В судебном заседании исследованы все существенные для решения по делу доказательства, разрешены все заявленные ходатайства. Необоснованных отказов стороне защиты в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для дела, нарушений процессуальных прав участников уголовного судопроизводства, повлиявших или которые могли повлиять на постановление приговора, по делу не допущено, а этому констатировать о неполноте предварительного и судебного следствия, причин не имеется. При этом сторона защиты не была лишена возможности представления доказательств, как на досудебной стадии производства по уголовному делу, так и при разбирательстве уголовного дела в суде первой инстанции, однако предоставленным правом, включая и дополнить судебное следствие, не воспользовалась.
Помимо того судебная коллегия отмечает, что согласно ст.123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Органы предварительного следствия представили суду доказательства, которые, по их мнению, подтверждали виновность Шелгуновой в совершении преступления. Эти доказательства исследованы в судебном заседании, оценены судом и суд пришёл к выводам, изложенным в приговоре.
Содержание апелляционных жалоб стороны защиты и приведённые в них доводы фактически направлены на переоценку доказательств по делу, оснований к чему, не имеется.
Ссылки осуждённой на допущенные при составлении протокола осмотра места происшествия от 3 мая 20121 года нарушения, несостоятельны, поскольку понятые следователем не привлекались в соответствии со ст.170 УПК РФ, то есть в связи с применением им в ходе осмотра технических средств фотофиксации. Помимо того при осмотре жилища понятые принимают участие по усмотрению следователя. Участие же самой Шелгуновой в данном следственном действии, обязательным не является.
Психическое состояние Шелгуновой судом проверено полно, в том числе с учётом заключения судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов от 12 июля 2021 года N 509, и она правомерно признана вменяемой.
Вместе с тем, в соответствии с п.2, 3 ст.389.15 УПК РФ существенное нарушение уголовно-процессуального закона, неправильное применение судом уголовного закона является основанием изменения судебного решения в апелляционном порядке, и такие нарушения установлены судебной коллегией.
В частности, вменение Шелгуновой квалифицирующего признака содеянного как совершённого в отношении иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, является необоснованным.
Так, согласно предъявленному обвинению, вменяя Шелгуновой совершение преступления в отношении иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, орган предварительного следствия, описывая способ совершения преступления, привёл только то, что Шелгунова знала, что ФИО1 проходил лечение в ГБУЗ "Камчатский краевой психоневрологический диспансер" и находится в беспомощном состоянии. При этом им не указано и не раскрыто, в чём конкретно выразилось беспомощное состояние потерпевшего, соотносится ли оно и как с прохождением его лечения в ГБУЗ "Камчатский краевой психоневрологический диспансер".
Однако умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему, не способному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, могут быть квалифицированы, когда последний сознаёт это обстоятельство.
В соответствии со ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, а его изменение в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
Тем не менее, суд первой инстанции не принял во внимание эти требования закона и, признавая доказанным обозначенный ранее квалифицирующий признак, в приговоре уже указал, что Шелгунова, совершая преступление, знала, что ФИО1 страдает психическим расстройством и находится в беспомощном состоянии. Более того, также при описании приступного деяния признанного доказанным, суд не отразил, в чём оно выразилось.
При этом судебная коллегия отмечает и то, что в приговоре суд сослался на показания свидетелей ФИО3 и ФИО2 об осведомлённости подсудимой о психическом расстройстве у потерпевшего, что сказывалось на его речи, поведении, что, как указал суд первой инстанции, это не оспаривалось Шелгуновой, а также на заключение судебной (посмертной) амбулаторной психиатрической экспертизы, согласно которой ФИО1 до наступления смерти страдал хроническим психическим расстройством в форме Шизофрении, по состоянию своего психического здоровья был не способен воспринимать обстоятельства происходящих событий на момент совершения в отношении него преступления, а также правильно понимать характер и значение совершаемых с ним действий. Между тем судом, помимо уже сказанного, не взято во внимание и то, что, несмотря на такие выводы экспертизы, показания свидетелей о психическом расстройстве потерпевшего, из их показаний видно, что оказание сопротивления потерпевшим фактически исключалось действиями виновной, которая неожиданно нанесла потерпевшему, сидевшему на стуле удар рукой по голове, от которого он упал на пол. При этом, после того как его подняли, он стал высказывать Шелгуновой недовольство, говорил ей, чтобы она ушла. Также из показаний этих же свидетелей следует, что начало обстоятельств, в силу которых Шелгунова стала наносить удары ногами по голове, лежащему на полу потерпевшему, они не видели. Наряду с этим в материалах уголовного дела отсутствуют доказательства того, что Любишкин в силу наличия психического расстройства был ограничен в своих действиях, нуждался в посторонней помощи, не мог сам осуществлять все жизненно-необходимые функции, либо иные данные, которые бы со всей очевидностью указывали о его беспомощном состоянии и заведомо были известны Шелгуновой. В то же время согласно показаниям свидетеля ФИО2, когда она пришла к ФИО1, он был сильно выпивший из-за чего едва стоял на ногах, в течение вечера он также употреблял спиртные напитки.
