Дело № 2-864/2014
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
30 сентября 2014 года г. Усть - Джегута
Усть-Джегутинский районный суд Карачаево-Черкесской Республики в составе:
председательствующего судьи Абайхановой А.Н.,
при секретаре судебного заседания Салпагаровой М.И.,
с участием:
истца - Мансуровой Т.Б.,
рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении Усть-Джегутинского районного суда, КЧР, гражданское дело по исковому заявлению Мансуровой Т.Б. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Карачаево-Черкесской Республике о взыскании компенсации морального вреда,
УСТАНОВИЛ:
Мансурова Т.Б. обратилась в Усть-Джегутинский районный суд, КЧР, с исковым заявлением к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Карачаево-Черкесской Республике о взыскании компенсации морального вреда.
В судебном заседании истец Мансурова Т.Б., исковые требования поддержала и пояснила, что согласно справке о реабилитации 18/5414 от (дата обезличена) г., она - Мансурова Т.Б., (дата обезличена) года рождения, 12 октября 1943 года её семья была репрессирована по политическим мотивам, по национальному признаку органами НКВД СССР. На основании Закона РФ т 18.10.1991 г., истец была реабилитирована.
Согласно справке о сроках пребывания под надзором с ограничением прав и свобод, с 02 ноября 1943 г. по 09 января 1957 г. истец находилась под надзором органов внутренних дел СССР.
Исходя из положений Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» статус жертвы политических репрессий и, как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки, выданной компетентными органами государства.
Таким образом, дату её правоотношений следует исчислять с 1994 г. со дня выдачи справки о её реабилитации.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» даны следующие разъяснения: Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»).
Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
В настоящее время вступило в законную силу постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба № 7975/06).
Европейский суд по правам человека, рассмотрев дело «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» установил, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий и если этот пробел не будет устранён, отмечалось в постановлении суда, то государство-ответчик должно выплатить 4 тыс. евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей.
В соответствии с ч. 2 ст.1 ГПК РФ, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила гражданского судопроизводства, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора.
Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, исковые требования истца, по его мнению, должны быть разрешены с учётом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в постановлении от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба № 7975/06), которым разрешены аналогичные правоотношения.
Также истец считает, что является лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном российским законодательством порядке, и в отношении нее нарушена статья 1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку у истца имеется собственность в виде основанного на законе «О реабилитации жертв политических репрессий» и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы, в праве на уважение которой было осуществлено вмешательство путем законодательного ограничения размера полагающейся истцу в связи с этим компенсации, которая не соответствует причиненному моральному вреду, чем нарушается баланс между интересами общества и правом на уважение собственности.
По мнению истца, исключение с 1 января 2005 г. гарантированности компенсации морального ущерба из преамбулы Закона в этом контексте выглядит как отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст. 15 Конституции РФ.
В этой связи, исковые требования истца о взыскании компенсации морального вреда являются законными и обоснованными.
На протяжении более 13 лет истец и её семья содержались в ужасных антисанитарных условиях, находясь под жёстким контролем органов внутренних дел, постоянно подвергались унижениям, как со стороны власти, так и со стороны отдельных граждан СССР поскольку государство причислило их к числу сочувствующих (и пособников) «изменников Родины».
Компенсацию морального вреда в размере 10 (десяти) миллионов руб. за физические и нравственные страдания на более 13 лет считает справедливым, просит удовлетворить их в полном объеме.
Представитель ответчика Министерства финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Карачаево-Черкесской Республике, Лайпанов Р.Б., в судебное заседание не явился, просил рассмотреть данное дело без его участия и согласно поданным возражениям, показал, что 18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" (далее - Закон РФ о реабилитации), который является специальным законом, направленным на реализацию положений статей 52 и 53 Конституции РФ, возлагающих на государство обязанность защищать права потерпевших от злоупотреблений властью.
Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона РФ от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" было исключено положение о компенсации морального вреда (статья 6).
Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ перечень этих льгот из статьи 16 Закона РФ о реабилитации был исключен и одновременно установлено, что указанные лица обеспечиваются мерами социальной поддержки на основании законов субъектов Российской Федерации, а соответствующие расходные обязательства являются расходными обязательствами субъектов РФ.
Таким образом, в соответствии со статьями 151 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьей 12 Федерального закона Российской Федерации от 26 января 1996 года N 15-ФЗ "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации", статьей 3.1 Закона РСФСР от 26 апреля 1991 года N 1107-1 "О реабилитации репрессированных народов", Законом Российской Федерации от 18 октября 1991 года N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" следует, что действующим законодательством Российской Федерации денежная компенсация морального вреда реабилитированным лицам не предусмотрена. В соответствии с Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" истец, как реабилитированное лицо, имеет право на меры социальной поддержки.
Выслушав истца, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Мансуровой Т.Б. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Карачаево-Черкесской Республике о взыскании компенсации морального вреда.
Так, в судебном заседании установлено, что закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причиненного неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, на территории Российской Федерации впервые был принят 31 мая 1991 года. Статьей 131 Основ законодательства Союза ССР и Республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины. Институт же компенсации морального вреда были заложены в статье 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года. В соответствии со статьей 5 закона от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", часть первая Гражданского кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения ее в действие, часть первая Кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие. В силу части 1 статьи 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.
Судом также установлено, что моральный вред, причиненный в результате репрессий, не подлежит возмещению, что указано и в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда". В частности, в абзаце 1 пункта 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" указано, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статья 54 Конституции РФ).
Установлено, что нравственные и физические страдания истцу были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства СССР, предусмотревших такой вид ответственности.
Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу. В судебном заседании установлено, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие ГК РФ.
Не основан на законе вывод истца о том, что исключение с 01 января 2005 года из Преамбулы Закона РФ « О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального вреда, означает недопустимость отказа государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Исключение с 01 января 2005 года из Преамбулы Закона РФ « О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального вреда не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.
Судом установлено, что в силу статей 1, 6 - 11 Закона РСФСР от 26 апреля 1991 года "О реабилитации репрессированных народов" государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", целью которого, как было указано в абзаце 3 Преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 года), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба и морального вреда.
Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из Преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального вреда (пункт 1 статья 6).
Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона, как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.
Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.
Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.
Согласно преамбуле Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" ее целью являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального ущерба и морального вреда и в соответствии с задачами государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда. Установление порядка предоставления данных льгот законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.
Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.
Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-О, от 5 июля 2005 года N 246-О, от 27 декабря 2005 года N 527-О, от 17 октября 2006 года N 397-О, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 года N 620-О-П, и др.).
Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями пункта "в" статьи 71 и части 1 статьи 76 Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации, как материального ущерба, так и морального вреда, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный уровень такой поддержки.
Судом установлено, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.
Истец в исковом заявлении указывает о нарушении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и на необходимость применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии". Однако, ссылки на Постановление Европейского Суда от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" и, присужденная в пользу Клаус и Юрия Киладзе денежная сумма являлась не компенсацией морального вреда за имевшие место репрессии, как установлено судом, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку ответчик (государство) уклонялся от осуществления мер по принятию законодательства, позволяющего использовать гражданами признанными жертвами политических репрессий права гарантированные государством.
В то же время, законодательством Российской Федерации предусмотрен комплекс внутригосударственных средств правовой защиты граждан, признанных жертвами политических репрессий.
Обращаясь в суд, Мансурова Т.Б., в качестве обоснования заявленного ею иска также указывала на то, что на протяжении многих лет после возвращения на историческую Родину ей приходилось жить с ярмом изменников Родины, а также слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа, в том числе и от лиц, наделенных властью.
Согласно же части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Между тем, истец не представила каких-либо относимых, допустимых и достоверных доказательств данных обстоятельств.
Руководствуясь ст. ст. 197-198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Отказать в удовлетворении исковых требований Мансуровой Т.Б. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Карачаево-Черкесской Республике о взыскании компенсации морального вреда.
На решение может быть подана апелляционная жалоба в течение месяца в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики через Усть-Джегутинский районный суд.
Решение отпечатано в совещательной комнате на компьютере в единственном экземпляре.
Председательствующий - судья: А.Н. Абайханова
