ПРЕЗИДИУМ ИРКУТСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 9 декабря 2019 года Дело N 44У-95/2019

Президиум Иркутского областного суда в составе:

председательствующего Ляхницкого В.В.,

членов президиума Корнюшиной Л.Г., Симанчевой Л.В., Трапезникова П.В., Чертковой С.А.,

при секретаре Лухневой М.Я.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе Овчинниковой Т.С., представляющей интересы потерпевшего ФИО6, о пересмотре приговора Октябрьского районного суда г. Иркутска от 21 марта 2019 года, апелляционного постановления судебной коллегии по уголовным делам Иркутского областного суда от 9 июля 2019 года, согласно которым

ФИО1, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты),

осужден по ч. 1 ст. 176 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года, в соответствии со ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 2 года, с возложением соответствующих обязанностей, установленных в приговоре;

ФИО2, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты),

осужден по ч. 1 ст. 176 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года, в соответствии со ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 2 года, с возложением соответствующих обязанностей, установленных в приговоре;

ФИО3, родившийся Дата изъята в <адрес изъят>, (данные изъяты),

осужден по ч. 1 ст. 176 УК РФ к лишению свободы сроком на 3 года, в соответствии со ст. 73 УК РФ условно, с испытательным сроком 2 года, с возложением соответствующих обязанностей, установленных в приговоре.

Апелляционным постановлением судебной коллегии по уголовным делам Иркутского областного суда от 9 июля 2019 года приговор оставлен без изменения.

В кассационной жалобе представителя потерпевшего Овчинниковой Т.С. поставлен вопрос об отмене судебных решений.

Заслушав доклад судьи Ореховой И.Р., выслушав представителя потерпевшего ФИО6 - адвоката Екима А.О., заместителя прокурора Иркутской области Бабенко В.В., осужденного ФИО1 и адвокатов Черкашину О.В. и Кравцова Р.В. в защиту его интересов, осужденного ФИО3 и адвоката Ефремова Р.Д. в защиту его интересов, осужденного ФИО2 и адвокатов Канину Н.Е., Измайлову О.С. в защиту его интересов, суд кассационной инстанции

установил:

согласно приговору ФИО1, ФИО2, ФИО3 признаны виновными в незаконном получении кредита руководителями организаций путем предоставления банку заведомо ложных сведений о финансовом состоянии организаций с причинением крупного ущерба. Преступление совершено Дата изъята в г. Иркутске при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В кассационной жалобе представитель потерпевшего Овчинникова Т.С. не согласна с приговором и апелляционным постановлением. Приводит фактические обстоятельства по делу. Указывает, что при вынесении приговора суд проигнорировал доводы потерпевшего ФИО6 об отсутствии основного признака преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ - введение кредитора в заблуждение о реальном финансовом состоянии должника. В апелляционной жалобе потерпевшего ФИО6 были изложены конкретные доводы в опровержение выводов суда об отсутствии оснований для квалификации действий осужденных по более тяжким составам преступлений. По существу был рассмотрен лишь один - о правовом значении апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята о признании договоров займа, положенных в основу обвинения, недействительными, мнимыми сделками. Кроме того, в своих выводах суд апелляционной инстанции фактически игнорирует либо даже прямо противоречит вступившему в законную силу судебному акту. Оспариваемые выводы судов обеих инстанций основаны не на иной правовой оценке установленных обстоятельств, а на признании достоверными фактов, фиктивность которых установлена апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята. Анализируя содержание апелляционного постановления, считает ошибочными и основанными на предположениях выводы заключения финансово-аналитической экспертизы, поскольку они были сделаны без учета апелляционного определения от Дата изъята . Кроме того, указывает, что частичное погашение кредитов, которое, по мнению суда, исключало хищение, на самом деле служило средством введения в заблуждение кредитора на время вывода активов и организации банкротства должников. Предметы залога были целенаправленно скрыты от потерпевшего, выведены в собственность специально созданных для этого юридических лиц в целях невозможности обращения на них взыскания. Полагает, что указанные факты свидетельствуют о наличии в действиях ФИО1, ФИО2, ФИО3 более тяжкого преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159.1 УК РФ. Судебной коллегией доводы апелляционной жалобы не рассмотрены, в судебном решении лишь перечислены доказательства, положенные в основу приговора, без достаточного их анализа. Довод апелляционной жалобы об ошибочности выводов суда первой инстанции о том, что подсудимые якобы не имели возможности завладеть денежными средствами и обратить их в свою собственность, никак не упомянут в мотивировочной части оспариваемого апелляционного постановления. Вышеуказанное привело к явной ошибке в правовой оценке обстоятельств дела, неполному анализу установленных фактов, искажению сути преступных действий, неправильной квалификации и, как следствие, вынесению и вступлению в законную силу неправосудного приговора. Оспариваемыми судебными постановлениями создана конкуренция судебных актов, недопустимость которой следует из принципа правовой определенности. Просит судебные решения отменить, уголовное дело направить прокурору в порядке п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Постановлением судьи Иркутского областного суда от 11 ноября 2019 года кассационная жалоба вместе с уголовным делом переданы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Обсудив доводы кассационной жалобы, проверив материалы уголовного дела, суд кассационной инстанции приходит к следующему.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены судебных постановлений при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного или уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела. Такие нарушения допущены в ходе рассмотрения настоящего уголовного дела.

Согласно обжалуемому приговору ФИО1, ФИО2 и ФИО3 признаны виновными в незаконном получении кредита путем предоставления банку заведомо ложных сведений о финансовом состоянии организаций, руководителями которых они являлись, на сумму 330 млн. рублей, с причинением крупного ущерба.

Установленные судом фактические обстоятельства содеянного сводятся по существу к тому, что, имея финансовые обязательства, возникшие на основании договоров займа от Дата изъята и от Дата изъята на сумму около 450 млн. рублей, осужденные скрыли указанный факт от сотрудников ФИО6. При оформлении кредита на сумму 330 млн. рублей не предоставили сведения о наличии решения Иркутского районного суда Иркутской области от Дата изъята о взыскании задолженности по указанным договорам займа, что повлияло на положительное решение вопроса о предоставлении кредита.

Уголовное дело поступило для рассмотрения в Октябрьский районный суд г. Иркутска с обвинительным заключением 22 марта 2018 года.

Во время рассмотрения уголовного дела в суде первой инстанции апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята было отменено решение Иркутского районного суда Иркутской области от Дата изъята, вынесено новое решение, согласно которому договоры займа и поручительства от Дата изъята и Дата изъята , договоры цессии от Дата изъята признаны недействительными, поскольку сторонами не доказана реальность и правомерность возникновения заемных обязательств. Судебная коллегия по гражданским делам пришла к выводу, что заключенные договоры являются мнимыми сделками, так как выраженное в указанных договорах волеизъявление сторон не соответствовало их внутренней воле и не было направлено на возникновение последствий, соответствующих займу, цессии. Заключенные сделки стороны фактически не исполняли и исполнять не намеревались.

В ходе рассмотрения настоящего уголовного дела было удовлетворено ходатайство представителя потерпевшего о приобщении к материалам дела копии вышеуказанного апелляционного определения судебной коллегии от Дата изъята, оно было исследовано с участием сторон.

В судебном заседании представители потерпевшего дважды заявляли ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору ввиду наличия в действиях подсудимых признаков более тяжких преступлений по ст. 196, ч. 4 ст. 159, ч. 4 ст. 174.1 УК РФ. При этом ссылались, в том числе на обстоятельства, установленные апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята.

Отказывая в удовлетворении данных ходатайств постановлениями от Дата изъята, суд каждый раз ссылался на ст. 237 УПК РФ (без указания на её часть 1 пункт 6) и на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2003 года N 18-П, которым ч. 1 ст. 237 УПК РФ признана не противоречащей Конституции Российской Федерации. Суд пришел к выводу, что ходатайства заявлены преждевременно, а доводы представителя потерпевшего сводятся к собственной субъективной оценке сведений, изложенных в обвинительном заключении. При этом суд не принял во внимание и не указал в постановлениях правовые позиции, изложенные в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации N 16-П от 2 июля 2013 года и положения пункта 6 части 1 ст. 237 УПК РФ. Доводы о правовом значении обстоятельств, установленных апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята , суд вообще оставил без внимания.

Должной оценки обстоятельства, установленные апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята, не получили и в обжалуемом приговоре. Единственное указание суда первой инстанции о том, что признание договоров займа недействительными не меняет способ совершения преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ, не отвечает требованиям обоснованности и мотивированности, следовательно, не может быть признано законным.

При рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции в опровержение доводов потерпевшего о наличии в действиях подсудимых признаков хищения суд сослался на то, что по кредитным договорам производилась частичная оплата и были заключены договоры обеспечения; подсудимые не имели возможности завладеть денежными средствами и обратить их в свою собственность и что определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята о признании договоров займа, положенных в основу обвинения, недействительными, мнимыми сделками, не меняет способ преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ.

В апелляционной жалобе представителя потерпевшего были изложены конкретные доводы в опровержение указанных выводов приговора.

Вместе с тем из текста апелляционного постановления следует, что доводы апелляционной жалобы рассмотрены не в полном объеме и надлежащей оценки не получили.

Так, апелляционное постановление не содержит оценки доводов апелляционной жалобы и приводимой судебной практики о том, что частичное погашение кредитов служило средством введения в заблуждение кредитора на время вывода активов и организации банкротства должников; о том, что предметы залога были целенаправленно скрыты от потерпевшего, выведены в собственность специально созданных для этого юридических лиц в целях невозможности обращения на них взыскания.

Довод апелляционной жалобы об ошибочности вывода суда первой инстанции о невозможности подсудимыми завладеть денежными средствами и обратить их в свою собственность также остался без рассмотрения.

Одним из основополагающих принципов уголовного судопроизводства является принцип законности, который включает в себя требование о том, что любое процессуальное решение по делу должно быть законным, обоснованным и мотивированным (ч. 4 ст. 7 УПК РФ).

В развитие принципа законности ст. 389.28 УПК РФ предусматривает, что решение суда апелляционной инстанции должно содержать мотивы принятого решения, а также основания, по которым судебное постановление признается законным и обоснованным, а жалоба или представление - не подлежащими удовлетворению.

Исходя из решений Конституционного Суда Российской Федерации (Постановление от 3 мая 1995 года N 4-П, определения от 25 января 2005 года N 42-О, от 12 ноября 2008 года N 1030-О-О и др.), требования справедливого правосудия применительно к решениям вышестоящих судебных инстанций предполагают обязательность фактического и правового обоснования принимаемых ими решений, что невозможно без последовательного рассмотрения и оценки доводов соответствующей жалобы.

Конституционно-правовой смысл предписаний Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, обязывающих мотивировать судебные решения, в том числе подтверждающие законность и обоснованность обжалованных судебных актов, обусловлен конституционным принципом состязательности и равноправия сторон, из которого следует, что эти решения могут быть вынесены только после рассмотрения и опровержения доводов, приводимых в жалобах на состоявшееся судебное решение.

Обжалуемые судебные акты изложенным требованиям не соответствуют.

Кроме того, в обоснование своей позиции об отсутствии преюдициальной силы выводов, изложенных в апелляционном определении судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от Дата изъята, суд апелляционной инстанции указал, что признание судом фактических обстоятельств, установленных в одном виде судопроизводства, не исключает их иной правовой оценки в другом виде судопроизводства.

Между тем, оспариваемые выводы судов обеих инстанций основаны не на иной правовой оценке установленных обстоятельств, а на признании достоверными фактов, фиктивность которых установлена другим судебным актом, о чем правильно указано в кассационной жалобе.

При этом апелляционное постановление дословно содержит следующий вывод: доводы представителя потерпевшего об отсутствии у осужденных обязательств по договорам займа, поручительства и цессии, о том, что данные обязательства не были реальными, опровергаются установленными судом фактическими обстоятельствами. Тем самым суд апелляционной инстанции сделал вывод, противоречащий вступившему ранее в законную силу апелляционному определению судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда.

Таким образом, обжалуемым приговором и апелляционным постановлением создана конкуренция судебных актов, недопустимость которой следует из принципа правовой определенности.

В соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 21 декабря 2011 года N 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

На основании изложенного, руководствуясь п. 4 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, суд кассационной инстанции

постановил:

кассационную жалобу представителя потерпевшего ФИО6 Овчинниковой Т.С. удовлетворить частично.

Апелляционное постановление судебной коллегии по уголовным делам Иркутского областного суда от 9 июля 2019 года в отношении ФИО1, ФИО2 и ФИО3 отменить.

Уголовное дело направить на новое апелляционное рассмотрение в ином составе.

Председательствующий В.В. Ляхницкий

Электронный текст документа
подготовлен АО "Кодекс" и сверен по:
файл-рассылка