КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 17 октября 2017 года N 24-П
По делу о проверке конституционности пункта 5 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Д.А.Абрамова, В.А.Ветлугаева и других
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д.Зорькина, судей К.В.Арановского, А.И.Бойцова, Н.С.Бондаря, Г.А.Гаджиева, Ю.М.Данилова, Л.М.Жарковой, С.М.Казанцева, С.Д.Князева, А.Н.Кокотова, Л.О.Красавчиковой, С.П.Маврина, Н.В.Мельникова, Ю.Д.Рудкина, О.С.Хохряковой, В.Г.Ярославцева, с участием представителей гражданина Д.А.Абрамова - адвокатов А.А.Нестерова и И.А.Фаст, полномочного представителя Государственной Думы в Конституционном Суде Российской Федерации Т.В.Касаевой, полномочного представителя Совета Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации А.А.Клишаса, полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М.В.Кротова, руководствуясь статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, частью первой статьи 21, статьями 36, 74, 86, 96, 97 и 99 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности пункта 5 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации.
Поводом к рассмотрению дела явились жалобы граждан Д.А.Абрамова, В.А.Ветлугаева, С.Н.Долгунова, Е.А.Казаченко, В.П.Печкова, М.П.Рыбакова и Л.В.Смирновой. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации оспариваемое заявителями законоположение.
Поскольку все жалобы касаются одного и того же предмета, Конституционный Суд Российской Федерации, руководствуясь статьей 48 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", соединил дела по этим жалобам в одном производстве.
Заслушав сообщение судьи-докладчика Ю.М.Данилова, объяснения представителей сторон, выступления приглашенных в заседание представителей: от Министерства юстиции Российской Федерации - М.А.Мельниковой, от Генерального прокурора Российской Федерации - Т.А.Васильевой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации
установил:
1. Согласно пункту 5 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации к новым обстоятельствам, являющимся основанием для пересмотра судебных постановлений по правилам его главы 42 "Пересмотр по вновь открывшимся или новым обстоятельствам судебных постановлений, вступивших в законную силу", относится определение (изменение) в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации практики применения правовой нормы, примененной судом в конкретном деле, в связи с принятием судебного постановления, по которому подано заявление о пересмотре дела в порядке надзора, или в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации, вынесенном по результатам рассмотрения другого дела в порядке надзора, или в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
1.1. Названное законоположение применено судами в деле гражданки Л.В.Смирновой, в интересах которой прокурором города Вологды был подан иск к государственному учреждению "Вологодское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации" о возложении обязанности предоставить путевку для санаторно-курортного лечения. Иск был удовлетворен решением Вологодского городского суда Вологодской области от 27 октября 2014 года со ссылкой на положения Федерального закона от 17 июля 1999 года N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи", оставленным без изменения судом апелляционной инстанции. Кассационная жалоба, поданная ответчиком и затем отозванная, была возвращена ему судом без рассмотрения по существу.
В августе 2015 года государственное учреждение "Вологодское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации" обратилось в Вологодский городской суд Вологодской области с заявлением о пересмотре данного решения по новым обстоятельствам в связи с изменением Верховным Судом Российской Федерации практики применения Федерального закона "О государственной социальной помощи".
Вологодский городской суд Вологодской области, признав новым обстоятельством позиции высших судов Российской Федерации, касающиеся применения Федерального закона "О государственной социальной помощи" и принятых в соответствии с ним нормативных правовых актов во взаимосвязи с другими положениями федерального законодательства (выражены в определениях Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 27 июля 2015 года по делам N 2-КГ15-5 и N 2-КГ15-6), определением от 7 сентября 2015 года, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, отменил свое решение от 27 октября 2014 года и возобновил производство по делу.
При новом рассмотрении дела Вологодский городской суд Вологодской области отказал в удовлетворении исковых требований прокурора города Вологды в интересах Л.В.Смирновой (решение от 9 ноября 2015 года, оставлено без изменения судом апелляционной инстанции).
1.2. Схожие обстоятельства применения пункта 5 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации имели место и при рассмотрении Рудничным районным судом города Прокопьевска Кемеровской области гражданских дел по искам других заявителей по настоящему делу к государственному учреждению "Кузбасское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации".
Так, в пользу Д.А.Абрамова, В.А.Ветлугаева и С.Н.Долгунова решениями данного суда от 18 марта 2015 года, от 18 сентября 2015 года и от 3 февраля 2015 года соответственно, оставленными без изменения судом апелляционной инстанции, были взысканы суммы индексации несвоевременно выплаченных страховых платежей. Однако в 2016 году определениями того же суда, также оставленными без изменения судом апелляционной инстанции, эти решения были отменены в связи с новым обстоятельством, в качестве какового суды указали правовую позицию о недопустимости индексации указанных сумм на день исполнения решения, выраженную в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 25 апреля 2016 года по делу N 81-КГ16-3.
Д.А.Абрамову кассационная жалоба на определение суда первой инстанции об отмене его решения от 18 марта 2015 года возвращена без рассмотрения (письмо судьи Верховного Суда Российской Федерации от 2 июня 2017 года). В.А.Ветлугаеву при новом рассмотрении дела решением от 3 ноября 2016 года в удовлетворении иска отказано, произведен поворот исполнения решения от 18 сентября 2015 года. Какие-либо сведения об обжаловании С.Н.Долгуновым в Верховный Суд Российской Федерации определения суда первой инстанции об отмене его решения от 3 февраля 2015 года не представлены, на официальном сайте Верховного Суда Российской Федерации данная информация также отсутствует.
По иску Е.А.Казаченко, поданному в интересах двух ее несовершеннолетних детей, решением суда первой инстанции от 12 марта 2015 года (оставлено без изменения судом апелляционной инстанции) были взысканы суммы индексации страховых платежей на содержание иждивенцев в связи со смертью застрахованного лица, несвоевременно выплаченных ответчиком. Определением того же суда от 25 августа 2016 года, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, данное решение отменено по новым обстоятельствам. Таким обстоятельством суды признали выраженную в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 25 апреля 2016 года по делу N 81-КГ16-3 правовую позицию. Определением судьи Кемеровского областного суда от 29 декабря 2016 года кассационная жалоба Е.А.Казаченко возвращена без рассмотрения. Иными сведениями об обжаловании ею вынесенных по делу судебных постановлений Конституционный Суд Российской Федерации не располагает.
Решение суда первой инстанции от 29 октября 2015 года (оставлено без изменения судом апелляционной инстанции), которым в пользу В.П.Печкова была взыскана пеня за задержку выплаты страховых сумм, определением того же суда от 17 мая 2016 года (также оставлено без изменения судом апелляционной инстанции) было отменено в связи с новым обстоятельством - определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 14 марта 2016 года по делу N 78-КГ15-47. В передаче кассационных жалоб истца для рассмотрения в судебных заседаниях судов кассационной инстанции, в том числе Верховного Суда Российской Федерации, отказано. При новом рассмотрении дела решением от 8 сентября 2016 года, оставленным без изменения судом апелляционной инстанции, В.П.Печкову отказано в удовлетворении исковых требований и произведен поворот исполнения решения от 29 октября 2015 года.
По иску М.П.Рыбакова решением суда первой инстанции от 20 октября 2015 года также была взыскана пеня за несвоевременную выплату страховых сумм. Определением суда апелляционной инстанции от 4 февраля 2016 года размер пени снижен, в остальной части данное решение оставлено без изменения, а апелляционным определением от 16 июня 2016 года - отменено по новым обстоятельствам (в связи с правовой позицией, выраженной в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 14 марта 2016 года по делу N 78-КГ15-47) и осуществлен поворот исполнения определения от 4 февраля 2016 года. В передаче кассационных жалоб М.П.Рыбакова для рассмотрения в судебных заседаниях судов кассационной инстанции, в том числе Верховного Суда Российской Федерации, отказано.
1.3. Нарушение пунктом 5 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации своих прав, гарантированных статьями 1, 2, 4, 7, 10, 11, 15, 17-21, 32, 33, 45-48, 50, 52-55, 110, 114, 118, 120, 123, 125, 126 и 128 Конституции Российской Федерации, заявители усматривают в том, что содержащееся в нем положение допускает в правоприменительной практике возможность произвольного истолкования и применения вопреки его конституционно-правовому смыслу, позволяя признавать в качестве нового обстоятельства как основания для пересмотра вступившего в законную силу судебного постановления изменение практики применения правовой нормы, нашедшее отражение в определении судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, вынесенном в порядке кассационного производства по делу с участием других лиц и содержащем толкование норм права, отличное от их толкования, данного в судебном постановлении, о пересмотре которого ходатайствует заинтересованное лицо.
Соответственно, с учетом требований статей 3, 36, 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" пункт 5 части четвертой статьи 392 ГПК Российской Федерации является предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу постольку, поскольку на его основании суд первой инстанции решает вопрос о пересмотре вынесенного им по конкретному делу судебного постановления, вступившего в законную силу, в связи с новыми обстоятельствами, признавая в качестве таковых определение (изменение) практики применения правовой нормы, выраженное в определении судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации, которое вынесено по результатам рассмотрения другого дела в кассационном порядке.
2. Согласно Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод; решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд (статья 46, части 1 и 2); судебная власть в Российской Федерации осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (статья 118, часть 2); полномочия, порядок образования и деятельности всех федеральных судов устанавливаются федеральным конституционным законом (статья 128, часть 3); при осуществлении правосудия судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону (статья 120, часть 1).
Право на судебную защиту относится, по смыслу статей 15 (часть 4), 17 и 18 Конституции Российской Федерации, к основным неотчуждаемым правам и свободам человека и вместе с тем выступает гарантией всех других прав и свобод, оно признается и гарантируется в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права как составной части ее правовой системы и в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Необходимой составляющей данного права и одновременно гарантией независимости и беспристрастности суда является право на законный суд, закрепленное статьей 47 (часть 1) Конституции Российской Федерации, устанавливающей, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
Из названных конституционных предписаний, которым корреспондируют положения международных договоров Российской Федерации, прежде всего Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно статье 6 которой каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, следует, что рассмотрение дел должно осуществляться с соблюдением определенного на основании Конституции Российской Федерации порядка судопроизводства законно установленным, а не произвольно выбранным, компетентным, т.е. обладающим соответствующими полномочиями по рассмотрению конкретного дела в силу установленных законом правил подведомственности и подсудности, судом, действующим при осуществлении правосудия самостоятельно, подчиняясь только Конституции Российской Федерации и федеральному закону.
Как ранее указывал Конституционный Суд Российской Федерации, подсудность дел предполагает установление законом разграничения как предметной компетенции, в том числе между судами общей юрисдикции и арбитражными судами, так и в рамках каждого вида юрисдикции - для определения конкретного суда, уполномоченного рассматривать данное дело; в таком законе должны быть закреплены критерии, которые в нормативной форме (в виде общего правила) предопределяли бы, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное дело, что позволило бы суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать неопределенности в данном вопросе, которую в противном случае приходилось бы устранять посредством правоприменительного решения, т.е. исходя из дискреционного полномочия правоприменительного органа или должностного лица, и тем самым определять подсудность дела не на основании закона; несоблюдение установленной федеральным законодателем подсудности дел нарушает конституционное предписание о законном суде, а через это - и само право на судебную защиту; рассмотрение дела вопреки правилам о подсудности не отвечает требованию справедливого правосудия, поскольку суд, не уполномоченный на рассмотрение данного конкретного дела, по смыслу статей 46 и 47 Конституции Российской Федерации, не является законным судом, принятые же в результате такого рассмотрения судебные акты не могут признаваться реально обеспечивающими права и свободы (постановления от 16 марта 1998 года N 9-П, от 21 января 2010 года N 1-П; определения от 11 июля 2006 года N 262-О, от 15 января 2009 года N 144-О-П и др.).
Приведенные правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, раскрывающие содержание конституционного права на судебную защиту, относятся к определению и компетентного суда, и характера судебной инстанции, и подлежащей применению процедуры пересмотра судебного акта, которые устанавливаются законом и не могут быть произвольно изменены решением правоприменительного органа, в том числе самим судом. Кроме того, Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что, поскольку в рамках судебной защиты прав и свобод предусматривается и обжалование в суд решений и действий (бездействия) любых государственных органов, включая судебные, отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт не согласовывалось бы с универсальным правилом эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, умаляло бы и ограничивало данное право; при этом институциональные и процедурные условия пересмотра ошибочных судебных актов во всяком случае должны отвечать требованиям процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты, прозрачности осуществления правосудия, исключать возможность затягивания или необоснованного возобновления судебного разбирательства и тем самым обеспечивать справедливость судебных решений и вместе с тем - их правовую определенность, включая признание законной силы и неопровержимости (res judicata), без чего недостижим баланс публично-правовых и частноправовых интересов (постановления от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 3 февраля 1998 года N 5-П, от 5 февраля 2007 года N 2-П, от 19 марта 2010 года N 7-П и др.).
3. Конституция Российской Федерации непосредственно не закрепляет порядок судебной проверки судебных актов по жалобам заинтересованных лиц. Такой порядок, исходя из статьи 71 (пункт "о") Конституции Российской Федерации, определяется федеральным законодателем, пределы усмотрения которого при установлении системы судебных инстанций, последовательности и процедур обжалования, оснований для отмены или изменения судебных актов судами вышестоящих инстанций, полномочий вышестоящих судов достаточно широки, однако в любом случае он должен опираться на конституционные цели и ценности, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные обязательства Российской Федерации. В частности, Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации в целях эффективного восстановления нарушенных прав и одновременно - обеспечения соблюдения принципа res judicata предусматривает пересмотр вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном и надзорном порядке, а также по вновь открывшимся или новым обстоятельствам.
Пересмотр судебных постановлений по вновь открывшимся или новым обстоятельствам осуществляется судами, принявшими такие постановления, по правилам главы 42 ГПК Российской Федерации при наличии перечисленных в его статье 392 оснований, перечень которых имеет исчерпывающий характер. Одним из таких оснований, согласно пункту 5 части четвертой данной статьи, является определение (изменение) в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации практики применения правовой нормы, примененной судом в конкретном деле, в связи с принятием судебного постановления, по которому подано заявление о пересмотре дела в порядке надзора, или в постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации, вынесенном по результатам рассмотрения другого дела в порядке надзора, или в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
3.1. Положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней, включая ее статью 6, предполагают возможность исправления ошибочных судебных актов в качестве составляющей права на справедливое судебное разбирательство, однако лишь с учетом действия принципа правовой определенности в отношении правового статуса гражданина.
Соответственно, Европейский Суд по правам человека, исходя из общего требования о недопустимости повторного рассмотрения дела, завершившегося вынесением окончательного судебного акта, признает возможной отмену вступившего в законную силу судебного решения только в исключительных обстоятельствах: как указано в его постановлении от 28 октября 1999 года по делу "Брумареску (Brumarescu) против Румынии", отступление от принципа правовой определенности может быть оправдано только обстоятельствами существенного и непреодолимого характера. Данная правовая позиция неоднократно воспроизводилась Европейским Судом по правам человека, в том числе в постановлениях по делам против Российской Федерации (постановления от 30 октября 2010 года по делу "Давыдов против России", от 27 сентября 2016 года по делу "Мирошников против России" и др.). Вывод о том, что основанием для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда не может быть единственно другая точка зрения надзорной инстанции на то, как должно быть разрешено дело, содержится и в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 5 февраля 2007 года N 2-П.
Возможность повторного рассмотрения уголовного дела, в рамках которого лицо уже было окончательно оправдано или осуждено, допускается, согласно статье 4 Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства были допущены существенные нарушения, повлиявшие на исход дела. Данную норму, сформулированную применительно к уголовному судопроизводству, Европейский Суд по правам человека посредством толкования во взаимосвязи со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод распространил и на гражданские дела, посчитав, что отступление от принципа правовой определенности в этих делах возможно для исправления существенного (фундаментального) нарушения, свидетельствующего о ненадлежащем отправлении правосудия (постановление от 23 июля 2009 года по делу "Сутяжник против России").
Что касается дел о взыскании пенсий и социальных пособий, участником которых является государство в лице его уполномоченных органов, то, по мнению Европейского Суда по правам человека, если государство добилось возобновления производства по делу путем принятия нового законодательства и придания ему обратной силы, это свидетельствует о возможном нарушении права на справедливое судебное разбирательство, как оно определено взаимосвязанными положениями пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и пункта 2 статьи 4 Протокола N 7 к ней. Такой подход Европейский Суд по правам человека рассматривает как недопустимое использование государством своих правомочий - не сопоставимых с возможностями индивида - по изменению нормативного регулирования (или толкования) для модификации неблагоприятной для него практики рассмотрения данной категории дел: вмешательство государства должно быть соразмерно социально оправданной и законной цели, а одна только его заинтересованность в единообразном применении законов о социальном обеспечении не должна приводить к ретроспективному перерасчету присужденных денежных сумм (постановления от 18 ноября 2004 года по делу "Праведная против России", от 13 октября 2005 года по делу "Васильев против России", от 13 апреля 2006 года по делу "Сухобоков против России", от 18 января 2007 года по делу "Булгакова против России" и от 19 июля 2007 года по делу "Кондрашина против России").
Признавая нарушение статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в делах данной категории, Европейский Суд по правам человека не отрицает возможность квалифицировать изменение толкования законодательства в качестве вновь открывшегося или нового обстоятельства, однако подчеркивает, что такое изменение не оправдывает отмену судебного решения, вынесенного в пользу заявителя. Недопустимость отмены связывается им не с характером обстоятельств, как не существовавших на момент рассмотрения дела, а с тем, что отмена судебного решения привела к ухудшению установленного этим решением положения лица.
Таким образом, отмена вышестоящим судебным органом судебного решения в связи с изменением толкования положенных в его основу норм права уже после вынесения данного решения, если она приводит к ухудшению правового положения гражданина, определенного этим судебным решением, рассматривается Европейским Судом по правам человека (вне зависимости от примененной процедуры отмены) как несовместимая с положениями Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а критерием ее правомерности признается направленность на защиту приобретенного статуса гражданина или объединения граждан как заведомо более слабой стороны в отношениях с государством; тем самым в отношении правового статуса гражданина обеспечивается действие принципа правовой определенности, который, по мнению Европейского Суда по правам человека, не может рассматриваться как препятствующий отмене вступившего в законную силу судебного решения, если она необходима для восстановления прав гражданина или улучшения его правового положения (в частности, по основаниям, которые в иных случаях признавались бы неприемлемыми), что в целом соответствует и общим принципам действия норм права во времени, включая правила придания им обратной силы.
3.2. Разрешая в Постановлении от 21 января 2010 года N 1-П вопрос о возможности пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных актов, вынесенных на основании правовой нормы, практика применения которой была впоследствии определена в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации или в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, в том числе принятом по результатам рассмотрения другого дела в порядке надзора (притом что на момент принятия данного Постановления соответствующее основание процессуальным законом не было предусмотрено), в контексте распространения на такие постановления общих принципов действия правовых норм во времени, в пространстве и по кругу лиц, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к следующим выводам:
вытекающая из статьи 54 (часть 1) Конституции Российской Федерации недопустимость придания обратной силы нормативному регулированию посредством толкования, ухудшающего положение лица в его отношениях с государством, обусловлена, помимо прочего, требованием формальной определенности правовой нормы, которое предполагает, что участники соответствующих правоотношений должны иметь возможность в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в неизменности своего официально признанного статуса, а также приобретенных прав и обязанностей; это исключает отмену окончательных судебных актов, определяющих права физических или юридических лиц в их отношениях с государством, в частности в случаях, когда за ними признается право на получение определенных благ; во всяком случае недопустимо придание обратной силы толкованию правовых норм, ухудшающему положение подчиненной (слабой) стороны в публичном правоотношении.
Исходя из приведенной правовой позиции Конституционный Суд Российской Федерации признал возможным пересмотр вступивших в законную силу судебных актов на основании правовой позиции, сформулированной впоследствии в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации или в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, если это необходимо для восстановления и защиты таких прав и интересов, которые в силу их конституционно-правового значения не допускают сохранения действия судебного акта, в том числе если в результате нового толкования улучшается положение лиц, привлекаемых к налоговой, административной или иной публично-правовой ответственности, а также в исключительных случаях по делам, вытекающим из гражданских правоотношений, если этого требуют публичные по своему существу интересы защиты неопределенного круга лиц или заведомо более слабой стороны в правоотношении.
