СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ИВАНОВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 3 октября 2014 года Дело N 22-2107

Дело N 22- 2107АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ г. Иваново 03 октября 2014 года Судебная коллегия по уголовным делам Ивановского областного суда

в составе:

председательствующего судьи Г.Н. Алексеевой,

судей Л.А. Мокиной, А.В. Замазкина,

при секретаре А.О. Котове,

с участием:

прокурора Мановой Е.Н.,

защитника Лазара В.С.. ордер N < >

потерпевших С.1 и Н.

осужденного Маслова А.В., (с использованием видеоконференцсвязи),

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного, защитника Лазара В.С., потерпевшей Н., а также апелляционное представление заместителя прокурора Ленинского района г. Иваново на приговор Ленинского районного суда г. Иваново от 22 июля 2014 года, которым

МАСЛОВ А.В., несудимый в настоящее время

осужден по части 4 статьи 111 УК РФ к 10 годам лишения свободы, без ограничения свободы и по части 1 статьи 119 УК РФ к 4 месяцам лишения свободы, с применением положений части 3 статьи 69 УК РФ окончательно назначено наказание в виде 10 лет 2 месяцев лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Замазкина А.В.; выступления осужденного, защитника, потерпевшей Н., поддержавшей как доводы своих жалоб, так и доводы жалоб друг друга, и не возражавших против удовлетворения апелляционного представления, а также мнение потерпевшей С.1, полагавшей приговор не подлежащим изменению или отмене по доводам жалоб и оставившей вопрос удовлетворения апелляционного представления на усмотрение суда, суждение прокурора просившего об удовлетворении апелляционного представления, изменении приговора по его доводам и оставлении без удовлетворения поданных жалоб, судебная коллегия установила: Маслов осужден за совершение 29 мая 2013 года по адресу: < > г. Иваново на почве личных неприязненных отношений нанесения двух ударов ножом С. в установленные анатомические области, с причинением телесных повреждений, часть из которых согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, находится в прямой причинно- следственной связи с наступлением смерти С.

Он же осужден за совершение в тот же день, по тому же адресу на почве личных неприязненных отношений угрозы убийством в адрес Н., выразившейся в демонстрации двух ножей и замахиванием ими в адрес потерпевшей, с высказыванием угрозы "вспороть кишки", которую потерпевшая воспринимала реально. Пресекая действия Маслова, Н. предприняла попытку выхватить нож из его правой руки, но Маслов не отдавая нож, порезал его лезвием кисть руки потерпевшей.

С приговором не согласилась потерпевшая Н., подала на него апелляционную жалобу, в которой указала, что:· суд, признавая доказанным совершение Масловым угрозы убийством, не учел её показания о том, что она никакой угрозы своей жизни не испытывала, именно поэтому стала отнимать у Маслова нож, а не убежала и не стала звать на помощь; · полагает квалификацию действий Маслова по части 4 статьи 111 УК РФ необоснованной по причине того, что первоначально именно С. избил Маслова, и когда вновь он стал Маслову угрожать, последний был вынужден защищаться, об этом свидетельствует характер ранения у С.; · указывает, что судом нарушено её право на выступление в судебных прениях. О том, что 18 июля 2014 года будут проходить судебные прения по уголовному делу, её никто не уведомил и не выяснял, желает ли она в них участвовать. Ей было известно, что в указанный день будут лишь допрошены дополнительные свидетели; · просит об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.

Адвокат ЛазарВ.С. в интересах осужденного не согласился с приговором, подал на него апелляционную жалобу, в которой указал следующее: · полагает выводы суда о виновности Маслова не соответствующими материалам дела; · суд, ничем не мотивируя свою позицию, взял за основу заключение судебно-медицинского эксперта относительно причины смерти, полностью отвергнув заключение специалиста, не обратив внимание на то, что экспертом нарушено правило о том, что при расхождении судебно-медицинского и клинического диагноза проводится клинико-анатомическая конференция, с разбором летального случая пациента, умершего в лечебном учреждении; · просит об отмене приговора. Осужденный не согласился с приговором, подал жалобу, в которой указал, что:

· суд отдал предпочтение одним доказательствам, проигнорировав другие, совершенно не мотивировав свою позицию. Также не дано оценки противоречиям в показаниях свидетелей и потерпевшего С.; · просит об отмене приговора.

В дополнениях к апелляционной жалобе осужденный Маслов указывает:· в приговоре ошибочно указано, что им частично признавалась виновность в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 111 УК РФ. Вину по указанной статье он не признавал, полагает, что действовал в состоянии необходимой обороны; · показания потерпевших С-х не соответствуют действительности; · полагает, что в лечебном учреждении должны были изъять вещи С., на которых, находилась его кровь, что указывало бы на необходимую оборону в его действиях; · из больницы С. был выписан в удовлетворительном состоянии, что подтверждено врачами в ходе судебного заседания. Его смерть наступила 19 октября 2013 года, хотя ранение было получено 29 мая 2013 года; · оспаривает заключение эксперта Ш., ссылаясь на заключение специалиста Д., который указывает, что Ш. сделал недостаточно обоснованный вывод; · суд поверил показаниям С. и не учел, что С. с четырнадцатилетнего возраста привлекается к уголовной ответственности и был осужден на момент произошедшего с Масловым конфликта по статье 119 УК РФ. Наличие в действиях С. преступления в отношении Маслова, предусмотренного, как указано в жалобе, частями первыми статей 119 и 112 УК РФ грозило ему реальным лишением свободы; · потерпевшая С.1 также заинтересована в том, чтобы его признали виновным, чтобы получить денежные суммы по иску; · его первые показания, данные следователю М., считает недействительными, поскольку, когда он их давал, то нуждался в медицинской помощи и не мог отдавать отчет своим словам. Все документы он подписывал, не читая, так как у него были сильные головные боли от избиения его С.; · заключение врача- психиатра недействительно, поскольку для производства экспертиз его доставили с сотрясанием головного мозга; · ножи в руки он взял в целях необходимой обороны, опасаясь за свою жизнь, так как С. вновь начал его избивать; · из показаний потерпевшей Н. следует, что если бы у Маслова было намерение убить С., то он воспользовался бы своими инструментами (наточенными ножами и стамесками). Н. в своем письме к Маслову, указала, что и в больнице С. продолжал угрожать Маслову расправой; · свидетели Ш.1 и С.2 подтверждают только то, что Маслов не скрывался с места происшествия, свидетель Б., супруга С., все знает с его слов, а у потерпевшего есть основание для оговора Маслова; · свидетель В. указывала, что в эпикризе С. поставлен диагноз спаечная болезнь брюшной полости. Эти обстоятельства в совокупности с показаниями Б.1 и заключением специалиста Д., свидетельствуют о том, что вины Маслова в смерти С. нет. · М. и М.1- следователи, проводившие расследование дела, заинтересованы в его исходе. М. дала неправильную квалификацию его действиям; · в ходе производства следственных действий присутствовал несовершеннолетний М.2 без участия родителей. Понятые К. и А. присутствовали при его допросе и подписывали протокол; · свидетель М.2 указывал, что в ходе производства следственного действия в их квартире следователь М. ничего не писала, не зачитывала, не оглашала, а только фотографировала. Также М. отказалась принимать от него заявление в отношении С., о привлечении его к уголовной ответственности. Она использовала студентов юридического учебного заведения в качестве понятых, что недопустимо, поскольку они находились в прямой зависимости от отдела полиции; · просит также исключить из числа доказательств, кроме перечисленных доказательств, фотографии, приобщенные к материалам дела в ходе судебного заседания от 10 июня 2014 года, так как он их не видел. Кроме того, нет никаких подтверждений тому, что это сфотографирован именно С.; · относительно обвинений по части 1 статьи 119 УК РФ просит ориентироваться на показания, данные потерпевшей Н. в судебном заседании, поскольку первоначальные показания она дала из-за злости на Маслова и не отрицала этого в письме, приобщенном к материалам дела; · полагает, что прокурором оказывалось давление на суд, что привело к обвинительному уклону в рассмотрении уголовного дела; · просит об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство.

Заместителем прокурора Ленинского района г. Иваново на приговор суда подано представление, в нем он указывает на следующие обстоятельства:· судом, при назначении наказания за совершение преступления, предусмотренного частью 1 статьи 119 УК РФ, нарушены положения Общей части уголовного кодекса РФ, части 1 статьи 56 УК РФ, запрещающей назначение наказания в виде лишения свободы лицу, впервые совершившему преступление небольшой тяжести, которым является Маслов; · просит об изменении приговора, применении в отношении Маслова более мягкого наказания по части 1 статьи 119 УК РФ.

Государственным обвинителем, а также потерпевшей С.1 на апелляционные жалобы поданы возражения, в которых они полагают апелляционные жалобы не подлежащими удовлетворению

Судебная коллегия, исследовав материалы дела, выслушав участников процесса и оценив доводы апелляционных жалоб и апелляционного представления, приходит к следующим выводам.

Виновность осуждённого в совершении преступлений, установленных приговором, подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании по правилам их оценки, установленным законом.

В приговоре подробно изложены доказательства, подтверждающие вину осуждённого, анализ и оценка доказательств содержатся и являются правильными.

Доводы жалобы о нарушении судом при рассмотрении уголовного дела принципа состязательности и равноправия сторон, а также "обвинительном уклоне" при рассмотрении уголовного дела, судебная коллегия признает надуманными. Ход судебного заседания, отраженный в протоколе, свидетельствует о соблюдении судом принципа равенства сторон. Принятие решений, требующих обсуждения, судом осуществлялось с учетом мнения не только обвинения, но и защиты.

Не усматривает нарушений судебная коллегия и в том, что в приговоре отражено, что Маслов частично признал свою виновность. Так в протоколе судебного заседания отмечено, что он не согласен с предъявленным обвинением. Эта его позиция, безусловно, судом учтена. Вместе с тем его показания в ходе судебного заседания указывают на то, что им не оспорены фактические обстоятельства совершения действий, оспорено только наличие умысла. По указанной причине, использованное судом в приговоре оспоренное предложение, допустимо.

Доводы апелляционной жалобы осужденного о якобы имевших место нарушениях уголовно-процессуального закона со стороны следователей, проводивших расследование по настоящему уголовному делу: М. и М.1, судебная коллегия признает недостоверными.

Заинтересованности в исходе уголовного дела со стороны указанных лиц не усматривается. Предъявление обвинения в соответствии с имеющимися доказательствами является обязанностью следователя в силу служебных полномочий, а квалификация действий лица, привлекаемого к ответственности, строится на полученных доказательствах. Судебной коллегией с учетом данных доводов жалобы, а также показаний несовершеннолетнего свидетеля М.2, оценено и проведение следователем М. проверки показаний на месте с участием Маслова. Вопреки доводам жалобы, оснований сомневаться в процессуальной допустимости данного доказательства у судебной коллегии не имеется. Протокол данного следственного действия выполнен следователем от руки и, как указано в документе, оглашен присутствующим, следовательно, доводы о том, что он фактически не составлялся в месте производства следственного действия, не нашли своего подтверждения. При производстве проверки показаний на местности участвовали понятые А. и К., которые в судебном заседании подтвердили обстоятельства его проведения и составления процессуального документа на месте.

Доводы жалобы осужденного о том, что указанные лица не могли быть понятыми, поскольку проходили практику в отделе полиции, на законе не основаны. По делу установлено, что К. и А. являются студентками Ивановского юридического колледжа. Какой- либо заинтересованности в исходе дела с их стороны не усматривается. Довод о зависимости указанных лиц от должностных лиц органа предварительного следствия не основан на фактических обстоятельствах по делу. Ни А., ни К. не являются лицами, которые в силу положений части 2 статьи 60 УПК РФ не могут быть понятыми.

Довод жалобы о том, что следователь отказалась принять от Маслова заявление о преступлении в отношении С., судебная коллегия полагает не влияющим на допустимость доказательств по данному уголовному делу. Отдельно судебная коллегия отмечает, что при проведении очной ставки с С., Маслов указывал на отсутствие каких-либо требований к С.. Помимо прочего, заявление о привлечении лица к ответственности подается в государственный орган, обладающей специальной компетенцией, чего не был лишен Маслов, вне зависимости от позиции конкретного должностного лица.

Доводы жалобы о том, что свидетель М.2 участвовал при производстве следственных действий в отношении Маслова, не основаны на материалах дела. Сам свидетель указывал, что только открыл квартиру для проведения следственного действия. В протоколе следственного действия он, как его участник, не фигурирует.

Доводы жалобы осужденного об исключении из числа доказательств фотографий, приобщенных к делу в судебном заседании 10 июня 2014 года, судебная коллегия отводит как немотивированные. Подсудимый не заявлял возражений относительно приобщения данных фотографий, оставив принятие решения по ходатайству потерпевшей на усмотрение суда. Вопреки утверждениям жалобы, фотографии исследованы. Ставить под сомнение то, что на фотографиях изображены повреждения, имеющиеся именно у С., у судебной коллегии нет оснований. Изображение на фотографиях не противоречит описанию погибшего при наружном исследовании его трупа, установленному в заключении судебно-медицинской экспертизы. С учетом изложенного, предоставленные фотографии отвечают требованиям, предъявляемым уголовно -процессуальным законом (часть 2 статьи 84 УПК РФ) к такому виду доказательств, как иные документы. Оснований для признания их недопустимыми доказательствами не имеется.

Оценивая доводы апелляционной жалобы потерпевшей Н., указавшей на нарушение судебной процедуры, в частности на ограничение права её участия в судебном заседании, а именно в судебных прениях по уголовному делу, судебная коллегия отмечает следующее.

Согласно протоколу судебного заседания потерпевшая Н. начала принимать участие в судебном разбирательстве с 01 июля 2014 года. В связи с ее участием ей разъяснены предусмотренные статьей 42 УПК РФ права, среди которых имеется и право на выступление в судебных прениях. При этом, согласно протоколу судебного заседания, у нее отдельно выяснялось наличие желания и ходатайства выступать в судебных прениях по уголовному делу. Таковых заявлено и выказано не было. В ходе судебного заседания 09 июля 2014 года, в котором Н. также присутствовала, защитником заявлено ходатайство об отложении рассмотрения уголовного дела, которое удовлетворено. Председательствующим определен график продолжения процесса, в частности указано, что на 17 июля 2014 года запланирован допрос подсудимого, а на 18 июля 2014 года - судебные прения по уголовному делу. Судьей предложено участникам процесса быть готовыми к выполнению такого регламента процесса. 17 июля 2014 года потерпевшая Н. также присутствовала в ходе судебного заседания по уголовному делу. Об отложении судебного заседания для вызова и допроса свидетеля, а также для проведения судебных прений Н., согласно протоколу судебного заседания, была извещена надлежаще, возражений не высказывала. В судебное заседание 18 июля 2014 года она не явилась. Председательствующим обсужден вопрос о возможности продолжения судебного заседания без ее участия, иные участники процесса возражений на этот счет не высказывали. Процессуальные действия судом завершены в тот же день и суд удалился для постановления приговора в совещательную комнату.

Таким образом, судебная коллегия приходит к убеждению о том, что судом первой инстанции не было допущено нарушений процессуальных прав потерпевшей стороны, в том числе, и права на выступление в прениях сторон, предусмотренного пунктом 15 части 2 статьи 42 и части 2 статьи 292 УПК РФ.

Согласно вышеназванным нормам закона потерпевшие вправе участвовать в прениях сторон. Поскольку закон не обусловливает это право наличием ходатайства с их стороны, по его смыслу, председательствующий должен выяснить у каждого из потерпевших, намерены ли они участвовать в прениях сторон. Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий данный вопрос выяснял у потерпевшей Н., и соответствующих заявлений о желании участвовать прениях от нее не поступило.

При этом доводы жалобы о том, что потерпевшей не было известно о проведении судебных прений в указанную дату, не соответствуют действительности и противоречат протоколу судебного заседания. Судебная коллегия указывает, что нарушений уголовного процесса, влекущих ущемление процессуальных прав потерпевшей стороны, судом по делу не допущено.

Суд первой инстанции основывал свои выводы о виновности Маслова в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 111 УК РФ на пояснениях потерпевшего (погибшего) С., пояснениях потерпевшей С.1, на показаниях потерпевшей Н., свидетеля Н.1, (данных на предварительном следствии), показаниях свидетелей Т., а также Ш.1, об обстоятельствах выполнения им служебного задания по выезду на место происшествия, пояснениях свидетеля Б., протоколе осмотра места происшествия, заключении трасологической экспертизы по следам обуви, заключении эксперта генетических экспертиз; заключениях судебно-медицинских экспертиз N < >, установивших у С. телесные повреждения (колото-резаная и резаная раны), причинившие тяжкий вред здоровью и причину смерти - ранение живота, от части из установленных телесных повреждений; показаниях свидетелей- врачей Б.1, С.3, В., об обстоятельствах проводимого лечения погибшего, иных доказательствах.

Осужденным в жалобе ставится вопрос о недопустимости его первоначальных показаний, данных в стадии предварительного следствия и оглашенных в судебном заседании.

Оснований для признания данных доказательств недопустимыми судебная коллегия не усматривает.

Ссылки осужденного в жалобе на то, что показания давались при наличии плохого самочувствия объективного подтверждения не находят. Из протоколов оглашенных показаний не следуют жалобы Маслова на состояние здоровья. В каждом случае допроса Маслова присутствовал защитник, гарантирующий реализацию процессуальных прав Маслова. Никаких заявлений о невозможности дать показания по причине плохого самочувствия протоколы данных следственных действий не содержат. Протоколы допроса обвиняемого Маслова от 30 мая 2013 года, среди прочего, содержат личную запись о его желании дать показания. В ходе очной ставки с участием защитника и потерпевшего С., Масловым указано, что прежние показания в качестве обвиняемого он поддерживает. Кроме прочего, согласно акту медицинского освидетельствования на телесные повреждения 31 мая 2013 года, Маслов указывал на удовлетворительное состояние своего здоровья.

Также судебная коллегия отвергает доводы жалобы о том, что Масловым не читались тексты протоколов следственных действий. Протоколы допросов Маслова в качестве подозреваемого, обвиняемого, очной ставки с С., содержат соответствующие пояснительные надписи о том, что данные документы либо прочитаны непосредственно Масловым, либо прочитаны ему вслух следователем. Не доверять указанным фактическим обстоятельствам у судебной коллегии нет оснований.

Юридическая квалификация действиям Маслова по части 4 статьи 111 УК РФ судом первой инстанции дана правильно.

Умышленно нанося неоднократные удары ножом С., в том числе, проникающего характера в проекции туловища, то есть сосредоточения жизненно важных органов на почве личной неприязни, вызванной бытовым конфликтом, он причинил телесные повреждения, от части которых С. в итоге скончался.

Доводы жалобы осужденного о том, что у него имелись иные инструменты, с помощью которых, при наличии умысла, он мог бы причинить С. телесные повреждения, не влияют на установленные по делу фактические обстоятельства.

Оценивая показания Маслова о неумышленности собственных действий, якобы о провоцировании конфликта самим погибшим, судебная коллегия находит их недостоверными.

Суд первой инстанции верно оценил показания С., данные в ходе предварительного следствия и оглашенные в суде, о том, что первоначальный конфликт между Масловым и Н.1 устроил именно Маслов, толкнув Н.1. Далее, после окончания конфликта с С., который первоначально заступился за Н.1 и нанес побои Маслову, и принесении взаимных извинений, Маслов находился перед С. с ножами в руках и замахивался ими, а также нанес удары в подмышечную область и область живота.

Доводы жалобы Маслова об оговоре С. в его адрес объективной критики не выдерживают. Каких-либо оснований для оговора С. Маслова не имелось. Привлечение С. к уголовной ответственности по иным уголовным делам не свидетельствует о наличии причин для оговора им Маслова. Равно как не влияла на отсутствие таких причин и возможность у Маслова обратиться с заявлением о привлечении С. к уголовной ответственности за совершенные им в ходе конфликта действия. Судебная коллегия отмечает, что юридическую квалификацию действиям Маслова первоначально давали органы следствия, а не С. Кроме прочего, инкриминированное Маслову, в том числе и первоначально, преступление, совершенное в отношении погибшего, отнесено к уголовным делам публичного обвинения, и привлечение Маслова к уголовной ответственности с желанием С. не связано. Однако, из материалов дела, в частности оглашенных показаний погибшего, следует, что С. не высказывал намерений привлекать Маслова к уголовной ответственности.

Судебная коллегия отмечает, что показания С. объективно согласуются с показаниями С.1 и Н.1, Т, Ш.1, последнего в части, касающейся задержания им как сотрудником полиции по адресу: г. Иваново, < >, Маслова со следами бурого вещества на одежде.

Судебная коллегия отвергает довод жалобы Маслова об оговоре его потерпевшей С.1 по мотивам получения выплат по исковым требованиям. Получение компенсации материального ущерба и морального вреда является правом участника уголовного судопроизводства, имеющего статус потерпевшего. Считать реализацию процессуального права поводом для оговора у судебной коллегии оснований не имеется. Потерпевшая С.1, давая показания, указывала источник своей осведомленности об обстоятельствах дела. Её показания допустимы в качестве доказательства и верно положены судом в обоснование приговора.

Правильно оцененные показания потерпевшего-очевидца С., с пояснениями указанных выше лиц, в совокупности с проведенными по делу экспертными исследованиями, установившими локализацию телесных повреждении и механизм их образования у погибшего, обоснованно привели суд первой инстанции к выводу об умышленности действий Маслова при совершении указанного преступления.

Отдельно судом дана оценка обстоятельствам, предшествующим совершению указанного преступления, в частности первоначальному конфликту, возникшему между Масловым и Н.1.

Установлено, что первоначальный конфликт закончился нанесением С. Маслову ударов, после чего данный конфликт был исчерпан. Маслов и С. в своих показаниях указывают, что в дальнейшем между ними произошло примирение и обоюдные извинения. Таким образом, конфликт был исчерпан.

При этом показания Маслова в суде о том, что после первоначального конфликта, уже на кухне, С. вновь нанес ему удар по лицу и взял какой-то предмет, и именно в ответ на это Маслов вынужден был обороняться, объективной критики не выдерживают, равно как неубедительны и доводы апелляционной жалобы о том, что ножи Маслов взял в целях самообороны. Они не только противоречат показаниям потерпевшего С. об обстоятельствах совершенного преступления, но также противоречат и пояснениям Маслова, данным на предварительном следствии, из которых не следует, что С. на кухне ему наносил удары и брал какие- либо предметы в руки. Будучи допрошенным в качестве обвиняемого, Маслов указывал, что причиной нанесения удара ножом С. стала его злоба по отношении к последнему по причине того, что тот высказал ему угрозу случае, если Маслов продолжит "трогать" Н-х.