СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ЯРОСЛАВСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 15 марта 2022 года Дело N 22-461/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Ярославского областного суда в составе:

председательствующего Чекалова С.Б.,

судей Иродовой Е.А. и Тебнева О.Г., при помощнике судьи Никитиной А.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Старшовой Л.Е. и апелляционную жалобу потерпевшего Подобедова Н.А. на приговор Кировского районного суда г. Ярославля от 24 декабря 2021 года, которым

Дыбин Павел Викторович, ДАТА РОЖДЕНИЯ

МЕСТО РОЖДЕНИЯ, ОБРАЗОВАНИЕ, не судимый,

признан невиновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ, и оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления.

За Дыбиным П.В. признано право на реабилитацию и разъяснен порядок возмещения вреда, связанный с уголовным преследованием. Мера пресечения ему в виде залога в размере 2 000 000 рублей отменена.

Разрешена судьба вещественных доказательств. Гражданские иски ООО "<данные изъяты>" и ФИО1 оставлены без рассмотрения, с разъяснением права на обращения с исками в порядке гражданского судопроизводства.

Заслушав доклад судьи Чекалова С.Б., выступления прокурора Старшовой Л.Е. в поддержание доводов представления и потерпевшего ФИО1 в поддержание доводов жалобы, возражения на представление и жалобу оправданного Дыбина П.В. и адвокатов Иванчина А.В. и Харламова О.А., судебная коллегия

установила:

Дыбин П.В. оправдан по обвинению в покушении на мошенничество, совершенном в 2016-2018 гг. в г. Ярославле при получении денежных средств от ООО "<данные изъяты>" в сумме 4 386 867,87 рублей. Свою вину он не признал.

В апелляционном представлении гособвинитель просит приговор отменить и направить дело на новое судебное разбирательство ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и существенного нарушения уголовно-процессуального закона. Указывает, что выводы суда об отсутствии обмана, материального ущерба и прямого умысла на хищение со стороны Дыбина не подтверждаются рассмотренными доказательствами, суд не учел обстоятельства, которые могли повлиять на его выводы, и не указал, на каком основании принял одни из доказательств и отверг другие. Ссылается на предъявленное обвинение и считает, что обстоятельства обвинения нашли свое подтверждение в судебном заседании, а предложенная следствием квалификация является верной. Приводит суть показаний потерпевшего ФИО1 и полагает, что их подтвердили свидетели ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 и ФИО6, которым Дыбин сообщал заведомо ложную информацию либо умалчивал о своих истинных планах. Определенные противоречия в показаниях свидетелей относительно некоторых деталей по событиям 2016-2018 гг. не ставят под сомнения их последовательные показания. О прямом умысле Дыбина свидетельствуют поиск подконтрольной организации для фиктивного участия в аукционе N, перечисление ей денежных средств в качестве займа для обеспечения заявки, встреча с потерпевшим накануне аукциона, получение денежных средств на счета подконтрольных фирм по фиктивному договору, последующие высказывания о выплате долга. Вина Дыбина в вменяемом преступлении доказана, сомнений в виновности, при надлежащей оценке доказательств, не возникает. Изложение доказательств в приговоре свидетельствуют о тенденциозном подходе к разрешению дела. Считает, что указание в приговоре на то, что факт противоправной договоренности Дыбина и ФИО1 в части действий на аукционе N может рассматриваться как нарушение антимонопольного законодательства, ставит под сомнение невиновность оправданного в нарушении ч.2 ст.305 УПК РФ. Существенным нарушением явилось отступление от правил проверки и оценки доказательств, установленных ст.87, 88 УКП РФ, что выразилось в критической оценке доказательств, представленных стороной обвинения, и отдаче предпочтения показаниям Дыбина и находящимся в зависимости от него сотрудникам компании "<данные изъяты>", что повлияло на выводы суда.

В апелляционной жалобе потерпевший ФИО1 просит приговор отменить и направить дело на новое судебное разбирательство в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что суд сделал вывод о противоречивости его показаний. Так, суд констатирует, что в первоначальных показаниях от 23 мая 2018 года и явке с повинной от 21 февраля 2018 года он сообщил о передаче денежных средств Дыбину в счет совершения подконтрольным обществом действий на аукционе N и неучастию подконтрольных фирм в последующих аукционах по содержанию ТСОДД ВН, проводимых агентством по муниципальному закону. В ходе очной ставки с Дыбиным 27 июня 2018 года он к вышеназванному объему добавил аукционы по установке систем видеонаблюдения, а также другого заказчика - Департамента региональной безопасности Ярославской области. Однако в последствие вернулся к объему договоренностей, отраженному в протоколе допроса от 23 мая 2018 года и явке с повинной, уточнив, что речь шла о любом заказчике, а не только об агентстве по муниципальному заказу. Суд отметил, что предметом договоренностей между потерпевшим и оправданным был весь объем работ по контракту, заключенному по итогам аукциона N. Он не считает свои показания непоследовательными и противоречивыми, вывод суда о наличии договоренностей исключительно по предмету аукциона N не соответствует обстоятельствам дела. Из стенограммы записи от 6 марта 2018 года усматривается, что Дыбин соглашался с его выводом о том, что договоренности включают не участие организаций Дыбина в аукционах по содержанию ТСОДД ВН и аукционах на обслуживание видеокамер, проводимых Департаментом региональной безопасности. Из просмотренной в суде видеозаписи встречи и переговоров 6 марта 2018 года следует, что если бы Дыбин знал об участии в аукционе на работы по установке и обслуживанию видеокамер его организаций, то решилбы вопрос с участием согласно имеющимся договоренностям. Таким образом, предмет указанных договоренностей включал в себя и неучастие организаций Дыбина в аукционах, проводимых Департаментом региональной безопасности на работы по установке и обслуживанию видеокамер. Из показаний ФИО7 следует, что Дыбин не мог договориться с ФИО1 о неучастии ООО "<данные изъяты>" в аукционах, поскольку решения об участии принимал ФИО7. Это показывает на сообщение Дыбиным несоответствующих действительности сведений о возможности гарантировать неучастие подконтрольных ему организаций в последующих аукционах по содержанию ТСОДД ВН, а также на установку и обслуживание видеокамер. Вывод суда о намерении подконтрольной Дыбину организации принимать участие в аукционе в связи с перечисление ООО "<данные изъяты>" по указанию Дыбина денежных средств в обеспечение заявки так же не соответствует обстоятельствам дела, так как внесение обеспечения не влечет автоматического участия в аукционе, что следует из п.8 ст.44 N 44-ФЗ. Суд не учел сообщение Дыбиным заведомо ложных сведений о намерении принять реальное участие в аукционе N. Из показаний свидетелей ФИО7, ФИО8 и ФИО9 следует, что опыта выполнения работ по обслуживанию светофоров у ООО "<данные изъяты>" не было, имелось лишь одно предположение, что работы идентичны обслуживанию инженерных и информационных компьютерных систем. Однако половина таких работ - это общестроительные и ремонтные работы, о возможности выполнения которых ФИО7 и ФИО8 не сообщали. Часть работ была связана с большим объемом телекоммуникационных услуг, которые Дыбин и сотрудники "<данные изъяты>" не учитывали и не упоминали, каким образом планируют их осуществить. Суд сделал вывод о желании оправданного принимать реальное участие в аукционе N на основании ведения им до аукциона переговоров с ФИО10, занимающим руководящую должность в ООО "<данные изъяты>", о выполнении работ. Однако суд не учел содержание разговора Дыбина, ФИО5 и его от 19 марта 2018 года, в ходе которого Дыбин в контексте обсуждения аукциона N говорит: "Там темы нет вообще", а применительно к участию как субподрядчика на данный аукцион, сообщал, что у него на тот момент работы хватало, много открытых вакансий и не было желания "разорваться". Следует учитывать, что аукцион N провели 19 декабря 2016 года, а работы необходимо было начать в полном объеме с 1 января 2017 года. У Дыбина отсутствовал опыта по ремонту и обслуживанию технических средств организации дорожного движения с системой видеонаблюдения, у подконтрольных организаций не было лицензии на оказание телекоммуникационных услуг, переговоры о субподряде не доказаны, поэтому вывод суда о желании Дыбина принять реальное участие в аукционе N не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Не участие ООО "<данные изъяты>" в аукционе N Дыбин объяснил наличием политических рисков, которые заключались в создании преференций собственным структурам. Об этом же показывали свидетели ФИО8 и ФИО7. О таких рисках не может быть и речи, если победа в аукционе достигается посредством конкурентной борьбы, без использования административного ресурса. Сообщение Дыбиным заведомо ложных сведений о желании принять участие в аукционе вынудило его передать денежные средства за неучастие подконтрольных Дыбину организаций в аукционе N и последующих аукционах по содержанию ТСОДД ВН, установку и обслуживание видеокамер.

На апелляционное представление и апелляционную жалобу защитник оправданного - адвокат Иванчин А.В., подал возражение, в котором просит оставить приговор без изменения.

Выслушав участников, изучив доводы представления и жалобы по материалам уголовного дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения приговора.

В соответствии с проверенными в судебном заседании доказательствами суд сделал правильный вывод об отсутствии в действиях Дыбина состава вменяемого преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ.

Из изложенных и оцененных судом в приговоре доказательств следует, что 19 ноября 2016 года, за несколько часов до проведения электронного аукциона N на выполнение работ по содержанию и ремонту технических средств организации дорожного движения с системой видеонаблюдения в 2017 году в г.Ярославле, объявленного ранее МКУ "Агентство по муниципальному заказу ЖКХ", в офисе по <адрес> состоялась встреча Дыбина и ФИО1, которые были заинтересованы в результатах этого аукциона для организации субподрядных работ и получения прибыли. Дыбин был заинтересован в победе в аукционе участвующего в его интересах ООО "<данные изъяты>", а ФИО1 - в победе в аукционе ПАО "<данные изъяты>", с которым имел предварительную договоренность о выполнении части работ ООО "<данные изъяты>", учредителем которого являлся.

В результате переговоров эти лица достигли соглашения, согласно которого ООО "<данные изъяты>" сделает 1 шаг по снижению цены и прекратит торги, а за это предприятие ФИО1 выплатит Дыбину 20 % от стоимости работ, полученных на субподряд. В ходе аукциона ООО "<данные изъяты>" снизило цену на 1 шаг, на 221 998,04 рублей, после ПАО "<данные изъяты>" также снизило цену на 1 шаг и выиграло торги с ценой контракта 43 995 729,72 рублей, заключив в дальнейшем с ООО "<данные изъяты>" в марте и апреле 2017 года 2-а договора субподряда на выполнение части работ на общую сумму 24 900 000 рублей. В период с апреля до ноября 2017 года ФИО1 организовал перечисление ООО "<данные изъяты>" за несколько раз части оговоренных ранее денежных средств на счет указанной Дыбиным фирмы - ООО "<данные изъяты>", в сумме 1 211 154 рубля, а 23 мая 2018 года ФИО1, участвуя оперативном эксперименте, передал Дыбину еще часть денег в сумме 330 000 рублей на территории кафе, расположенного по <адрес>, после чего Дыбина задержали сотрудники правоохранительных органов.

Факты встречи оправданного и потерпевшего 19 ноября 2016 года, их договоренности о действиях на аукционе N, размере вознаграждения и его частичной выплате Дыбину в указанных суммах сторонами не оспариваются, в том числе в представлении и жалобе.

Потерпевший ФИО1, а в свою очередь органы следствия и гособвинитель, на предварительном следствии и в судебном заседании дополнительно доказывали лишь то, что в периметр достигнутого 19 ноября 2016 года соглашения входило неучастие подконтрольных Дыбину фирм в последующих аукционах с ООО "<данные изъяты>" и ООО "<данные изъяты>", связанных с выполнением аналогичных работ, то есть по содержанию и ремонту технических средств организации дорожного движения с системой видеонаблюдения, а также работ с установкой систем видеонаблюдения, в течение неопределенного срока.

Вся конструкция предъявленного Дыбину обвинения строится на том, что, после возникновения умысла на хищение, он подыскал организацию для формального участия в аукционе, победу которой не планировал, намереваясь сообщить и сообщив представителю ООО "<данные изъяты>" заведомо ложные сведения о том, что в предстоящем аукционе будет участвовать подконтрольная организация, которая будет максимально снижать цену контракта, без намерений победить, что повлечет существенное снижение прибыли у ООО "<данные изъяты>" при выполнении работ для победителя аукциона, потребовав за не снижение цены денег, приведя в пример аналогичный аукцион за предыдущий год.

Суд первой инстанции пришел к обоснованным выводам о том, что сторона обвинения не представила достоверных и убедительных доказательств о том, что

- ранее, в декабре 2015 году, подконтрольное Дыбину ООО "<данные изъяты>" участвовало в аналогичном аукционе N и снижало цену без намерения заключения контракта на выполнение работ,

- а в аукционе N Дыбин изначально не намеревался побеждать и выполнять работы по контракту.

В приговоре суд подробно проанализировал информацию об аукционе N и не установил никакого противоправного поведения со стороны участников, которые в конкурентной борьбе определилипобедителя и цену муниципального контракта.

ООО "<данные изъяты>" являлось реальным и действующим субъектом хозяйственной деятельности, отвечало предъявляемым к участникам аукциона требованиям и могло организовать выполнение необходимых по контракту работ.

Снижение участниками цены муниципального контракта в ходе аукциона являлось естественным результатом проведения торгов, которого и добивается законодатель при размещении заказов для государственных и муниципальных нужд. Итоги данного аукциона не признавались незаконными, Дыбин никому и никаких условий, требований либо предложений о передаче денег по этому аукциону не высказывал, получение победителем аукциона и субподрядчиками прибыли или убытков по заключенному муниципальному контракту на 2016 год не имеет значение для данного дела.

Сведения о том, что ООО "<данные изъяты>" в рамках проведения аукциона N было подконтрольной Дыбину организацией, не являлись ложными. Именно Дыбин подыскал это общество, договорился об его участии в электронных торгах, предоставил денежные средства в заем для внесения обеспечения заявки, оговорил возможное количество шагов по снижению цены и дальнейшие действия при победе в аукционе.

Из исследованных доказательств стороны обвинения не следует, что Дыбин изначально не намеревался выигрывать аукцион N и выполнять предусмотренные контрактом работы. Суд первой инстанции установил, что подсудимый обеспечил финансирование заявки, оценивал рентабельность контракта при определенной цене, намеревался заключить договор субподряда, вел реальные переговоры с подрядчиками о выполнении возможных работ.

Ссылки в обвинении на отсутствие работников, имеющих опыт, собственных сил и средств у подысканной организации для осуществления контрактных работ, доводы жалобы потерпевшего об этом же и необходимости выполнения по контракту строительных и ремонтных работ, оказания телекоммуникационных услуг, которые Дыбиным и сотрудниками ООО "<данные изъяты>" не учитывались, так же не свидетельствуют о нежелании Дыбина принимать реальное участие в аукционе и выполнении работ.

Суд в приговоре и сторона защиты в судебных заседаниях, в том числе в суде апелляционной инстанции, обоснованно указывали на то, что все работы по муниципальному контракту могли быть выполнены фирмами Дыбина с привлечением дополнительных работников либо подрядными организациями, в том числе фирмами ФИО1, как это делало побеждавшее неоднократно в аукционах ПАО "<данные изъяты>".

Довод потерпевшего в жалобе о том, что вывод суда о реальном участии Дыбина в аукционе опровергается содержанием разговора его, Дыбина и ФИО5 от 19 марта 2018 года, судебная коллегия находит несостоятельным.

Фраза Дыбина: "Там нет темы вообще" не имеет отношения к желаниям и намерениям самого Дыбина по участию в аукционе N, она следует после пояснений ФИО5, почему лично он не заявлялся на аукцион, и объясняет отсутствие интереса ("темы") для фирм ФИО5.

Напротив, данный разговор показывает о желании Дыбина выиграть аукцион и выполнять работы. ФИО5 (М1) объясняет участвующему в оперативном эксперименте ФИО1 о том, что Дыбин просил заявить на аукцион не аффилированное с ним (Дыбиным) юридическое лицо, в случае выигрыша Дыбин заключает с ним (ФИО5) договора подряда и закрывает все вопросы, закрывает весь объем, а он получают свой процент. ФИО5 прямо заявляет о том, что аукцион 2016 года он отлично помнит и поясняет: "Как бы мы реально были готовы, чтобы выиграть этот аукцион и работать. Силами "<данные изъяты>", по большому счету вот и все".

Сообщение Дыбина в этом разговоре о загрузке предприятий и множестве работы относится к невозможности либо нежеланию выполнения работ на субподряде у ФИО1, но не показывает о фиктивности участия Дыбина в аукционе N и наличии у него умысла на хищение средств ООО "<данные изъяты>".

Суд правильно обратил внимание в приговоре и на показания ФИО1 о встрече с Дыбиным 19 декабря 2016 года, в ходе которой последний не отрицал желание выполнять работы, будучи генподрядчиком или субподрядчиком.

Оценивая встречу 19 декабря 2016 года суд отметил, что не представилось возможным установить, кто был инициатором встречи, и от кого исходила инициатива передачи денег, поскольку Дыбин и ФИО1 указывали друг на друга. Однако данная оценка показаний участников уголовного судопроизводства не повлияла на вынесение по делу законного и обоснованного приговора.

Констатируя противоречивость показаний подсудимого и потерпевшего в указанной части, суд обратил внимание на интерес последнего в состоявшихся переговорах. Суд апелляционной инстанции полагает, что установленные обстоятельства дела позволяют утверждать, что инициатором встречи являлся ФИО1, поскольку:

- потерпевший еще до дня проведения аукциона N, то есть до встречи с Дыбиным, уже договорился с ПАО "<данные изъяты>" о том, что аукцион 19 декабря 2016 года выигрывает "<данные изъяты>", а его организация ООО "<данные изъяты>" в дальнейшем заключит договор субподряда на выполнение части работ в 4-х районах г.Ярославля, но продолжал быть заинтересованным в стоимости, по которой победитель выиграет торги, что следует из его показаний и явки с повинной (л.д.46 т.1);

- Дыбин не обвинялся органами следствия в инициативе и организации встречи 19 декабря 2016 года, в соответствующем постановлении и обвинительном заключении описывалось лишь то, что встреча прошла в определенном месте и в определенный день, то есть показания потерпевшего об инициаторе встречи не вызвали доверия и у стороны обвинения;

- сведения об участниках электронного аукциона и их количестве не были открытыми. Из каких источников Дыбин мог получить информацию о том, что ООО "<данные изъяты>" имеет намерение принять участие в предстоящем электронном аукционе N органы следствия не установили, о чем прямо указали в обвинении, при том, что это ООО не намеревалось участвовать и не участвовало в данном аукционе;

- Дыбин, у которого, по мнению обвинения, умысел на хищение денежных средств ООО "<данные изъяты>" возник в период с 29 ноября до 14 декабря 2016 года, до дня аукциона не пытался встретиться с представителями этого общества и объявить им свои намерения. Очевидно, что обнаружение за два часа до проведения аукциона потерпевшего в городе (возможны отпуск, болезнь, командировка), получение от него согласия на встречу и передачу денег нельзя было гарантировать для реализации плана Дыбина по хищению чужого имущества, если бы такой план у него имелся.

Достигнутое соглашение между Дыбиным и ФИО1 по фактическому неучастию подконтрольной Дыбину фирме в аукционе N за денежное вознаграждение устраивало обоих, при этом Дыбин потерпевшего не обманывал, доверием не злоупотреблял. Обещание по уменьшению подконтрольной фирмой - ООО "<данные изъяты>", цены контракта только на 1 шаг Дыбин выполнил, что подтверждали ход торгов и ФИО1.

Различной интерпретации соглашения, касающейся неучастия подконтрольных Дыбину фирм в последующих аукциона, разовости сделки и показаниям ФИО1 в этой части, суд дал в приговоре оценку, которая доводами представления и жалобы не опровергается.

Уголовно-правой защите не подлежали не соответствующие законодательству интересы ФИО1, связанные с ограничением за денежное вознаграждение участия подконтрольных Дыбину фирм в последующих аукционах в течение неопределенного срока, даже если бы соглашение в этой части было установлено судом.

Обманом со стороны Дыбина сторона обвинения предлагала считать действия по последующему участию, в нарушении договоренности, ООО "<данные изъяты>" в аукционе, объявленном Департаментом региональной безопасности на установку видеокамер, и ООО "<данные изъяты>" в аукционе N на 2018 год, но такие действия Дыбину не вменялись. Суд в приговоре мотивированно отверг даже эти предложения, сделанные обвинением в нарушении требований ч.1 ст.252 УПК РФ.

В связи с этим нет необходимости оценивать доводы жалобы потерпевшего, касающиеся содержания встреч и разговоров Дыбина и ФИО1 об аукционе на работы по установке и обслуживанию видеокамер.

В представлении не конкретизировано, какие именно обстоятельства судом не учтены. Нарушение уголовно-процессуального закона прокурор связывает только с оценкой доказательств не в пользу стороны обвинения. Довод представления о том, что изложение доказательств в приговоре свидетельствует о тенденциозности суда, является надуманным.

Дыбин и ФИО1 признавали противоправность своего соглашения перед аукционом N, в том числе в суде второй инстанции. Указание суда в приговоре на то, что это соглашение нарушает нормы антимонопольного законодательства, не ставит под сомнение невиновность Дыбина в совершении мошенничества.

Руководствуясь ст.389.20 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Кировского районного суда г. Ярославля от 24 декабря 2021 года в отношении Дыбина П.В. оставить без изменения, а апелляционное представление и апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, во Второй кассационный суд общей юрисдикции через Кировский районный суд г. Ярославля в течение 6 месяцев с момента вступления приговора в законную силу. Оправданный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи:

Электронный текст документа
подготовлен АО "Кодекс" и сверен по:
файл-рассылка