АЛТАЙСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 18 марта 2022 года Дело N 22-1133/2022

Суд апелляционной инстанции Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего Пенкиной Л.Н.,

судей Жудиной О.Н., Мишиной Е.В.,

при ведении протокола помощником судьи Замятиной Е.Ю.,

с участием:

прокурора Ульяновой Т.М.,

адвоката Кармановой Н.В.,

осужденного Пищева Ю.А.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Пищева Ю.А. на приговор Тальменского районного суда Алтайского края от 14 января 2022 года, которым

Пищев Ю.А., <данные изъяты>, несудимый,

- осужден по ч. 1 ст. 111 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы; в соответствии со ст.73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 4 года с возложением обязанностей: не менять места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденных, являться на регистрацию в указанный орган не реже одного раза в месяц в установленные этим органом даты и время;

- с Пищева Ю.А. постановлено взыскать в доход государства процессуальные издержки в размере 27772 рубля 50 копеек.

Заслушав доклад судьи Пенкиной Л.Н., изложившей обстоятельства дела, существо приговора, апелляционной жалобы и возражений на нее, выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

приговором суда Пищев признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью К., опасного для жизни человека.

Преступление совершено на <адрес> в период с *** часов ДД.ММ.ГГ до *** часов ДД.ММ.ГГ года при обстоятельствах, установленных судом и подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Пищев вину признал частично, не соглашаясь с квалификацией его действий и оценкой вреда здоровью потерпевшего как тяжкого.

В апелляционной жалобе осужденный выражает несогласие с приговором, полагая его несправедливым. В обоснование ссылается на то, что в ходе следствия добровольно передал потерпевшему *** тысяч рублей в счет возмещения причиненного морального вреда в полном размере, о чем в материалах дела имеется расписка К., в которой указано на отсутствие у потерпевшего претензий, с учетом чего суду надлежало учесть в качестве смягчающего наказание обстоятельства добровольное возмещение морального вреда. Также отмечает, что потерпевший не настаивал на строгом наказании, просил о переквалификации инкриминируемых ему (Пищеву) действий со ст.111 УК РФ на ст.112 УК РФ и примирении сторон, однако судом этому оценки не дано. Обращает внимание на наличие в материалах дела копий свидетельств о рождении его сыновей, 2007 и 2010 годов рождения, ввиду чего в качестве самостоятельного смягчающего наказание обстоятельства суд должен был учесть нахождение на его иждивении малолетнего ребенка. Кроме того, ссылаясь на наличие тяжелых жизненных обстоятельств, наличие несовершеннолетнего и малолетнего детей на его иждивении, не соглашается с решением суда о полном взыскании с него процессуальных издержек, указывая, что имеет возможность оплатить лишь половину взысканной суммы. Дополнительно обращает внимание на то, что от ответственности уйти не пытался и активно сотрудничал со следствием, что послужило основанием для назначения ему наказания с применением положений ч.1 ст. 62 УК РФ. Просит приговор изменить: учесть в качестве смягчающих наказание обстоятельств нахождение на его иждивении малолетнего ребенка, добровольное возмещение морального вреда потерпевшему; смягчить назначенное наказание до 3 лет лишения свободы, которое считать условным с испытательным сроком 1 год 6 месяцев; в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ изменить категорию преступления с тяжкого на средней тяжести; прекратить уголовное дело за примирением с потерпевшим; в случае, если суд не усмотрит к тому оснований, применив положения ч.6 ст.15 УК РФ, назначить наказание согласно санкции ч.1 ст.112 УК РФ.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор считает приговор законным и обоснованным, назначенное наказание - справедливым, просит приговор оставить без изменения, жалобу осужденного - без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции уголовное дело рассмотрено в соответствии с требованиями, предусмотренными главами 35 - 39 УПК РФ. Судебное разбирательство по делу проведено при соблюдении условий непосредственности и устности, принципов состязательности и равноправия сторон. Не предоставляя какой-либо из сторон преимущества, суд создал равные условия для исполнения ими процессуальных обязанностей и осуществления прав. В судебном заседании непосредственно исследованы все представленные сторонами доказательства; заявленные участниками процесса ходатайства, в том числе ходатайства стороны защиты о признании доказательств недопустимыми и назначении фоноскопической экспертизы, рассмотрены в порядке, регламентированном ст. 271 УПК РФ, по ним приняты соответствующие мотивированные решения, что нашло свое отражение в протоколе судебного заседания. Мотивированный отказ суда в удовлетворении ходатайств при соблюдении процедуры их разрешения, как и критическая оценка доводов стороны защиты, не свидетельствуют о нарушении прав сторон и необъективности суда.

Приговор суда отвечает требованиям ст.297 УПК РФ, является законным, обоснованным и мотивированным. Каких-либо противоречий в выводах суда относительно виновности осужденного и юридической оценки его противоправных действий не содержится. Приведенные судом и признанные допустимыми доказательства использованы для установления обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ. В приговоре изложено описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотива и последствий преступления, как того требует ч.1 ст.307 УПК РФ.

Собранные по делу доказательства, суд, соблюдая положения, закрепленные в ст.240 УПК РФ, исследовал непосредственно, в соответствии с требованиями ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ всесторонне проверил, сопоставив их между собой, и дал им верную оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности их совокупности для постановления обвинительного приговора. Содержание всех доказательств приведено в приговоре. Мотивы принятого судом решения по результатам оценки доказательств изложены в соответствии с требованиями ст.307 УПК РФ. При этом суд указал мотивы, по которым он принял доказательства, на которых основаны выводы о виновности осужденного, и по которым он отверг другие доказательства.

Вина Пищева в совершении преступления при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательств: показаниями потерпевшего К. со стадии предварительного расследования об избиении его Пищевым, в том числе нанесении ударов в область лица, после которого потерпевший вызвал скорую помощь; показаниями свидетеля Х. - очевидца того, как Пищев наносил К. удары, после которых у потерпевшего лицо было в крови; заключениями судебно-медицинских экспертиз, согласно которым телесные повреждения, обнаруженные у К. (факт их причинения Пищев не отрицает, не соглашаясь лишь со степенью тяжести для здоровья потерпевшего и нанесение удара по голове К. бутылккой), причинили, в том числе тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; показаниями самого Пищева, который как на предварительном следствии, так и в суде вину признал частично и пояснил, как избивал К., нанося ему удары кулаками в область лица, головы; иными доказательствами.

Доводы о допущенных, в том числе на стадии досудебного производства по уголовному делу, нарушениях, которые, по мнению стороны защиты (с учетом содержания выступления осужденного и адвоката в настоящем судебном заседании), влекут недопустимость доказательств, обсуждались судом при рассмотрении дела, в приговоре им дана подробная оценка, с которой соглашается судебная коллегия, соответствующие выводы об отсутствии оснований для признания доказательств недопустимыми судом надлежащим образом мотивированы.

Указанные доводы не могут быть признаны состоятельными по следующим основаниям.

Как усматривается из материалов уголовного дела, фрагмент от стеклянной бутылки обнаружен и изъят в числе других предметов при осмотре места происшествия, который проведен с соблюдением требований ст.177 УПК РФ, протокол составлен в соответствии со ст. 166 УПК РФ (т.***, л.д***). Довод Пищева о том, что названный фрагмент бутылки подбросили сотрудники полиции, ничем не подтвержден, поэтому судебная коллегия считает его надуманным.

С учетом изложенного отсутствуют какие-либо основания для признания недопустимым доказательством протокола осмотра места происшествия, а также для исключения названного осколка из числа вещественных доказательств. Тот факт, что при проведении экспертизы на фрагменте бутылки обнаружены слюна и единичные эпителиальные клетки, происхождение которых от Пищева исключено (т.***, л.д.***), на что обращает внимание осужденный, сам по себе не свидетельствует о недопустимости доказательств. При этом судебная коллегия отмечает, что судом первой инстанции противоправные действия Пищева, за которые он осужден, не квалифицированы по признаку применения предмета, используемого в качестве оружия.

Степень тяжести умышленно причиненных потерпевшему телесных повреждений - открытой черепно-мозговой травмы в виде перелома решетчатой кости, ушиба головного мозга средней тяжести, перелома костей носа, контузии глазного яблока 1 степени, эмфиземы левой орбиты, параорбитальных гематом правого и левого глаза, объективно подтверждена согласующимися с другими исследованными в судебном заседании доказательствами экспертными заключениями.

Судебная коллегия, так же как и суд первой инстанции, не может согласиться с доводами стороны защиты о недопустимости заключений судебно-медицинских экспертиз в качестве доказательств по причине наличия в них противоречий.

Все три судебно-медицинские экспертизы по уголовному делу: N *** от ДД.ММ.ГГ года (т.***, л.д***), N *** от ДД.ММ.ГГ года (т.***, л.д.***) N *** от ДД.ММ.ГГ года (т.***, л.д.***) - проведены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона (ст.ст.195, 199, 204 УПК РФ) и Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации". Заключения экспертов также соответствуют установленным названными нормами требованиям. Из вводных и исследовательских частей соответствующих заключений усматривается, что эксперты, предупрежденные об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, имеют необходимое образование, специализацию и стаж работы; при проведении экспертиз исследовались медицинская карта стационарного больного из КГБУЗ "<данные изъяты> К., заключение рентгенолога, а при проведении комиссионной экспертизы (N ***) - и материалы уголовного дела, в том числе два имеющихся заключения эксперта; изучалась и использовалась экспертная и методическая литература, список которой в заключениях приведен; выводы экспертов содержат ответы на поставленные следователем и судом вопросы, являются достаточно полными и ясными.

Судебная коллегия отмечает, что заключения названных экспертиз каких-либо противоречий об обстоятельствах, имеющих юридическое значение для рассмотрения данного уголовного дела по существу, не содержат, каждое из последующих заключений расширяет и конкретизирует определенные выводы в соответствии с поставленными на разрешение экспертов вопросами. Указание в выводах комиссионной экспертизы на то, что черепно-мозговая травма, имевшаяся у К., является открытой, не противоречит двум предыдущим заключениям эксперта, поскольку в них также указано на черепно-мозговую травму, в комплекс которой входит ряд повреждений с указанием их характера и локализации. При этом всеми заключениями судебно-медицинских экспертиз установлено, что названная черепно-мозговая травма причинила тяжкий вред здоровью потерпевшего по признаку опасности для жизни. Кроме того, комиссией экспертов указано, что ввиду того, что все повреждения у пострадавшего объединены общим механизмом причинения, их следует оценивать как единый комплекс черепно-мозговой травмы; поэтому квалифицировать по тяжести вреда каждое из указанных повреждений отдельно (изолированно) от других невозможно.

Вопреки доводам стороны защиты не противоречат выводам экспертов и показания эксперта Б1, в судебном заседании пояснившей, что повреждения, обнаруженные у К. в области головы, образуют единый комплекс черепно-мозговой травмы. С учетом единого комплекса (разделение которого по степени тяжести на отдельные повреждения невозможно, как отмечено выше) сообщение эксперта при ответе на вопросы стороны защиты о том, что в случае разделения повреждений тяжкий вред здоровью причиняет только перелом глазничной поверхности решетчатой кости, а ушиб головного мозга средней тяжести причиняет тяжкий вред здоровью при наличии общемозговых, очаговых и стволовых симптомов, не опровергает выводов суда по существу дела и не подтверждает версию стороны защиты о причинении Пищевым К. лишь средней тяжести вреда здоровью.

Кроме того, судебно-медицинские экспертизы оценивались судом не только путем сопоставления друг с другом, но и в совокупности с иными исследованными доказательствами, как и требует уголовно-процессуальный закон. Данный вопрос подробно исследовался в судебном заседании, обсуждался судом при постановлении приговора, соответствующие выводы мотивированы в итоговом решении по делу.

Само по себе несогласие Пищева с выводами экспертов не является основанием для признания заключений судебно-медицинских экспертиз недопустимыми доказательствами и не ставит под сомнение правильность квалификации действий осужденного, законность и обоснованность приговора.

Что касается довода стороны защиты о том, что К., согласно его пояснениям в судебном заседании, до обсуждаемых событий получил удар бревном по голове (не в область лица), а также ранее у него имели место неоднократные переломы носа, судебная коллегия не может признать их влияющими на выводы суда по существу дела по следующим причинам.

Показания потерпевшего в судебном заседании оценены судом критически, при этом в приговоре правильно указано, что ранее К. об ударе бревном не пояснял, хотя допрашивался в ходе предварительного расследования неоднократно. Кроме того, как следует из заключений судебно-медицинских экспертиз, телесные повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью потерпевшего по признаку опасности для жизни, образовались незадолго до момента обращения в больницу (ДД.ММ.ГГ года в *** часа *** минут) в результате воздействия в область носа твердым тупым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью (например, кулаком, ногой постороннего человека, бутылкой и др.).

Судом установлено, что Пищев нанес К. в числе прочих удар рукой в область лица, что следует как из показаний потерпевшего, так и показаний Пищева, которые суд принял во внимание при постановлении приговора, и согласуется с выводами экспертов.

Судом обоснованно признаны достоверными показания потерпевшего К. и Пищева со стадии предварительного расследования, соответствующие выводы мотивированы в приговоре, при этом суд надлежащим образом проверил данные доказательства на предмет допустимости. Так, суд справедливо указал, что не установлено данных о каком-либо незаконном воздействии как на обвиняемого, так и на потерпевшего. Пищев допрашивался в присутствии адвоката, при этом заявлений и ходатайств, в том числе об оказании на обвиняемого давления или неверную фиксацию его показаний в протоколе, ни от допрашиваемого лица, ни от защитника не поступало. Потерпевший также в ходе его допросов подобных заявлений не делал. Факт наличия их подписей в протоколах допросов Пищев и К. не отрицали. Кроме того, между ними также в установленном уголовно-процессуальным законом порядке проводилась очная ставка, в ходе которой каждый из них подтвердил ранее данные показания в полном объеме (т.***, л.д.***).

Судебная коллегия отмечает, что именно показания К. и Пищева со стадии предварительного расследования согласуются между собой, а также с другими доказательствами, приведенными судом в обоснование доказанности вины осужденного, в том числе с показаниями свидетеля - очевидца произошедшего - Х..

Показания свидетеля Х., вопреки утверждению адвоката в настоящем судебном заседании, исследованы судом непосредственно путем оглашения в судебном заседании протокола допроса в порядке, предусмотренном ч.1 ст.281 УПК РФ с согласия сторон (т***, л.д.***). Кроме того, судом исследовался и протокол очной ставки между Пищевым и Х. (т.***, л.д.***), в ходе которой свидетель в полном объеме подтвердила свои показания, а Пищев подтвердил их частично, при этом он имел возможность задать Х. вопросы.

Что касается довода стороны защиты об оговоре Пищева со стороны Х. со ссылкой на показания свидетеля Б., он обоснованно опровергнут судом с указанием на неприязнь, испытываемую Б. (о которой он сам заявил в суде) к Х.. Кроме того, как отмечено выше, показания Х. согласуются с признанными судом достоверными показаниями потерпевшего, а также самого Пищева - в основной их части.

При таких обстоятельствах доводы стороны защиты, в том числе изложенные в апелляционной жалобе осужденного, об отсутствии совокупности доказательств, подтверждающих виновность Пищева в совершении преступления, указанного судом, не могут быть признаны состоятельными.

С учетом изложенного суд справедливо оценил критически показания Пищева, отрицавшего возможность причинения им потерпевшему именно тяжкого вреда здоровью и настаивавшего на том, что он причинил К. только средней тяжести вред здоровью.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований для проведения фоноскопической экспертизы для исследования приобщенных к уголовному делу дисков с записями телефонных переговоров на предмет принадлежности зафиксированных голосов, в том числе Пищеву. Как справедливо указал суд в приговоре, названное доказательство получено и приобщено к материалам дела в установленном законом порядке. Записи производились на основании постановления <адрес> от ДД.ММ.ГГ года, в описательно-мотивировочной части которого зафиксирована принадлежность соответствующих абонентских номеров Пищеву и К. Кроме того, названное доказательство использовано судом в качестве доказательства наряду с совокупностью других доказательств, подтверждающих виновность осужденного.

Таким образом, правильно установив фактические обстоятельства дела, суд верно квалифицировал действия Пищева по ч. 1 ст.111 УК РФ. Выводы суда о юридической оценке действий осужденного в полной мере мотивированы в приговоре, соответствуют положениям уголовного закона и являются правильными, поэтому отсутствуют основания для квалификации действий Пищева по ч.1 ст. 112 УК РФ, о чем указывает сторона защиты, в том числе осужденный - в апелляционной жалобе.

При назначении наказания Пищеву в соответствии со ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ судом в полной мере учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, относящегося к тяжким, данные о личности виновного, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Личность осужденного исследована судом с достаточной полнотой, содержащиеся в деле данные, его характеризующие, получили объективную оценку.

Судом надлежащим образом учтены смягчающие наказание осужденного обстоятельства: раскаяние в содеянном, наличие детей, совершение действий, направленных на заглаживание вреда.

Уголовный закон не обязывает суд при установлении смягчающего обстоятельства, предусмотренного п. "г" ч. 1 ст. 61 УК РФ, конкретизировать количество имеющихся детей у осужденного и их возраст. В соответствии с положениями ч. 1 ст. 54 Семейного Кодекса РФ ребенком признается лицо, не достигшее возраста восемнадцати лет (совершеннолетия), поэтому признание в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, наличие детей без указания на несовершеннолетнего либо малолетнего ребенка не является нарушением уголовного законодательства и не влечет изменение приговора ввиду суровости назначенного наказания.

Вопреки доводам жалобы совершение действий, направленных на заглаживание вреда (что подтверждается распиской потерпевшего, имеющейся в деле), то есть обстоятельство, предусмотренное п. "к" ч.1 ст.61 УК РФ, как указано выше, признано в качестве смягчающего наказание Пищева, что и послужило основанием для применения правила, предусмотренного ч.1 ст.62 УК РФ. Ошибочная ссылка суда при этом на п. "и" ч.1 ст.61 УК РФ с учетом изложенного не свидетельствует о нарушении судом уголовного закона при назначении наказания. При этом судебная коллегия отмечает, что, вопреки доводам осужденного, судом не установлено обстоятельств, свидетельствующих об активном способствовании расследованию и раскрытию преступления со стороны Пищева (в жалобе осужденный указывает на активное сотрудничество со следствием), поскольку в уголовном деле соответствующие сведения отсутствуют, явки с повинной также не имеется.

Мнение потерпевшего о мере наказания не относится к обстоятельствам, которые в силу ч.1 ст.61 УК РФ подлежат признанию в качестве смягчающих наказание. Кроме того, поскольку назначение наказания лицу, признанному виновным в совершении преступления, в силу п. 1 ч. 1 ст. 29 УПК РФ относится к исключительным полномочиям суда, то мнение потерпевшего о виде и размере наказания обязательным для суда не является.

Что касается довода жалобы о примирении с потерпевшим, судебная коллегия отмечает, что в силу положений ч.4 ст.15 УК РФ, ст.76 УК РФ, ст.25 УПК РФ в данном случае уголовное дело не может быть прекращено в связи с примирением сторон.

Наказание по ч.1 ст.111 УК РФ назначено Пищеву с применением положений ч.1 ст.62 УК РФ, а с учетом установленных фактических обстоятельств дела, смягчающих наказание обстоятельств, отрицательного отношения виновного к содеянному, и с применением положений ст. 73 УК РФ. При этом размер назначенного наказания и испытательный срок определены не в максимальных размерах, предусмотренных законом.

Выводы суда о необходимости назначения наказания в виде лишения свободы и об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ, ст. 64 УК РФ с достаточной полнотой мотивированы в приговоре. Судебная коллегия, разделяя такие выводы суда первой инстанции, принимая во внимание фактические обстоятельства совершенного Пищевым преступления, размер назначенного ему наказания в виде лишения свободы, также не находит достаточных оснований для изменения категории совершенного осужденным преступления на менее тяжкую.