СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ПРИМОРСКОГО КРАЕВОГО СУДА

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 марта 2022 года Дело N 22-630/2022

Судебная коллегия по уголовным делам Приморского краевого суда в составе:

председательствующего Балашовой И.В.,

судей Барабаш О.В., Гладких Н.З.,

при секретаре судебного заседания Драузиной А.Ю.,

с участием:

прокурора Синицыной М.Ю.,

защитников-адвокатов Полякова И.М., Коротенко Д.В.,

осужденного ФИО1,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвокатов Полякова И.М. и Коротенко Д.В. на приговор Ленинского районного суда г. Владивостока от ДД.ММ.ГГГГ, которым

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес> края, зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, не судимый,

осужден по ч. 3 ст. 291 УК РФ к 3 годам лишения свободы. На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года, с возложением исполнения определенных обязанностей.

Судом в приговоре разрешена судьба вещественных доказательств по уголовному делу, а также арестованного имущества.

Заслушав доклад судьи ФИО21, изложившей обстоятельства дела, доводы апелляционных жалоб, заслушав пояснения осужденного ФИО1 и адвокатов ФИО7, ФИО6, поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора ФИО5, полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 признан виновным и осужден за дачу взятки должностному лицу через посредника в значительном размере, за совершение заведомо незаконных действий и бездействие.

Преступление совершено в г. Владивостоке во время и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании суда первой инстанции Желан М.П. не согласился с квалификацией своих действий.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО7 не согласен с приговором.

Указывает, что в действиях ФИО1 отсутствует квалифицирующий признак "за совершение заведомо незаконных действий". Так, пристав-исполнитель мог не совершать активных действий по фактическому изъятию имущества у должника, то есть в соответствии со ст. 86 ФЗ "Об исполнительном производстве" ФИО1 просил проявить пристава именно бездействие в этой части, оставив имущество на хранении в компании с возможностью его использования.

Ссылаясь на положения пункта 7 ч. 1 ст. 64 ФЗ "Об исполнительном производстве", предусматривающей право пристава-исполнителя накладывать арест на имущество, передавать арестованное и изъятое имущество на хранение, настаивает, что умысел у ФИО1 был направлен на решение вопроса, входившего в полномочия пристава. В материалах уголовного дела отсутствуют какие-либо доказательства, свидетельствующие о том, что ФИО1 осознавал характер незаконных действий и желал его совершения сотрудником ОСП по Ленинскому району г. Владивостока.

Полагает, что материалами уголовного дела установлено, что передавая деньги в качестве незаконного вознаграждения, ФИО1 преследовал цель совершения должностным лицом отдела судебных приставов законных действий в рамках исполнительного производства, предусмотренных ФЗ "Об исполнительном производстве", согласно которому приставы могут обратиться в суд с заявлением о предоставлении рассрочки долга.

В полномочия судебного пристава-исполнителя с очевидностью не входило право вынесения судебного решения о рассрочке платежа, о чем было известно и ФИО10 и ФИО1, в связи с чем объективная сторона преступления отсутствует.

Считает, что рапорт об обнаружении признаков преступления, постановление о передаче сообщения о преступлении по подследственности, справки-меморандумы по результатам проведения ОРМ "Наблюдение", "Оперативный эксперимент", протокол явки с повинной, показания ФИО1 свидетельствуют, что ФИО1 не признавал совершение приставом "Незаконных действий".

Полагает, что показания пристава-исполнителя ФИО10 не идентичны аудиозаписям, приобщенным к материалам уголовного дела, а показания свидетеля ФИО11 носят косвенный производный характер, поскольку руководитель службы судебных приставов не являлся участником разговоров, не вел непосредственно ауди-переписку с ФИО1, информацию изложил со слов ФИО10

На основании изложенного, просит приговор изменить, исключив квалифицирующий признак "за совершение заведомо незаконных действий", действия ФИО1 переквалифицировать на ч. 2 ст. 291 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Коротенко Д.В. полагает, что приговор подлежит изменению в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции.

Указывает, что суд пришел к выводу, что взятка передавалась за то, чтобы никакие исполнительные действия не принимались, арест на имущество не налагался. Однако ФИО1 не обвинялся в даче взятки за непринятие каких-либо исполнительных действий, предусмотренных ФЗ "Об исполнительном производстве", а выводы суда о передаче взятки за неналожение ареста не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

Ни одна справка-меморандум о результатах ОРД, а также протоколы осмотра аудио видео файлов ОРМ не содержат просьб ФИО1 к должностным лицам о неналожении ареста на имущество клиники Преображенского. Показания свидетеля Долгополова являются производными от показаний свидетеля ФИО10

Указывает, что показания ФИО8 согласуются с показаниями ФИО10, подтвердившего, что ФИО1 обратился к нему, изъявив желание передать взятку за то, чтобы имущество не было изъято и дали возможность рассрочки выплаты задолженности.

Считает, что показания ФИО10 в той части, как он интерпретировал слова ФИО1 как просьбы не налагать арест на имущество, не могут подменять собой буквальное содержание разговоров и переписки в мобильном приложении, в которых не содержится просьб о неналожении ареста на имущество.

Содержание разговоров между ФИО1 и ФИО10 приведено в цифровых носителях, в виде переписки в телефоне, при этом, вопреки выводам суда не содержат упоминаний каких-либо просьб ФИО1 не налагать арест на имущество.

Настаивает, что у ФИО1 имелся мотив именно на оставление имущества, а не на избежание ареста имущества в рамках исполнительного производства, не исключающего возможность использования имущества и его оставления у должника, о чем также свидетельствовали показания ФИО17 и ФИО9

Указывает, что договариваясь со ФИО10 о передаче взятки, ФИО1 преследовал цель принятия решения судебными приставами-исполнителями об оставлении имущества в клинике Преображенского, что соответствует положениям ФЗ "Об исполнительном производстве", в связи с чем считает, что вывод суда о направленности умысла у ФИО1 на передачу взятки с целью неналожения ареста на имущество не доказанным.

Также обращает внимание на выводы суда о передаче ФИО1 взятки с целью совершения незаконных действий в части предоставления рассрочки, которая заключалась в рассрочке в добровольном порядке, а не обращении в суд за получением судебного решения. Однако, ФИО1 обвинялся в передаче взятки за незаконное предоставление рассрочки, процедуру о предоставлении которой в порядке ч. 1 ст. 37 ФЗ "Об исполнительном производстве" судебный пристав-исполнитель вправе инициировать перед судом, выдавшим исполнительный лист.

Ссылаясь на положения п. 25 Постановления Пленума ВС РФ от 17.11.2015 N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства", полагает, что в судебном заседании подлежала установлению возможность совершения должностными лицами УФССП конкретных действий, направленных на принятие решения о предоставлении рассрочки и заведомая незаконность совершения данных действий. Однако суд первой инстанции не привел в приговоре обоснования, по которым по убеждению суда отсутствовали основания для предоставления рассрочки.

Обращает внимание, что ни ФИО1, ни ФИО10 в своих разговорах не упоминали о том, что решение о предоставлении рассрочки должно быть принято ФИО11 с совершением им действий, выходящих за рамки его служебных полномочий. Напротив, в справке-меморандум от 13.04.2021 ФИО10 сообщает ФИО1, что человек (ФИО11) должен взять таймаут, определиться с материалом, потому что рассрочка судом устанавливается. Учитывая изложенное, у ФИО1 сформировалась убежденность, что рассрочка действительно может быть инициирована перед судом. При указанных обстоятельствах отсутствуют достаточные доказательства того, что умысел у ФИО1 был направлен на достижение интересующего его результата путем совершения ФИО11 заведомо для ФИО1 незаконных действий, в связи с чем квалифицирующий признак "за незаконные действия" подлежит исключению, а действия ФИО1 переквалификации на ч. 2 ст. 291 УК РФ.

Также указывает, что судом неправильно применен уголовный закон. Ссылаясь на п. 12 Постановления Пленума ВС РФ "О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях", на показания ФИО11, из которых не следует, что он соглашается на получение взятки; на показания ФИО10, сообщившего ФИО22 вымышленные сведения о готовности ФИО11 принять взятку, считает, что ФИО1 был осведомлен о возможности получения взятки ФИО11 только со слов ФИО10, который и не собирался передавать взятку ФИО11, то есть преступление не было завершено и не могло быть завершено по независящим от ФИО1 обстоятельствам, в связи с чем действия ФИО1 следовало квалифицировать с применением положений ч. 3 ст. 30 УК РФ.

Считает, что с учетом установленных судом ряда смягчающих наказание обстоятельств и фактических обстоятельств совершения ФИО1 преступления, назначенный вид наказания в виде лишения свободы нельзя признать справедливым, вследствие чрезмерной суровости. Полагает, что денежное взыскание, то есть штраф, является наиболее обоснованным видом наказания, подлежащего применению в качестве наказания.

На основании изложенного просит приговор изменить, переквалифицировать действия ФИО1 на ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 291 УК РФ и назначить наказание в виде штрафа.

Письменных возражений на апелляционные жалобы не поступило.

Согласно ст. 389.9 УПК РФ, суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора, законность и обоснованность иного судебного решения.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

Вина осужденного ФИО1 полностью подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, которым дана в приговоре надлежащая оценка.

Все доказательства судом непосредственно исследованы в ходе судебного разбирательства по уголовному делу в соответствии с требованиями ст. 240 УПК РФ, проверены в соответствии с требованиями ст. 87 УПК РФ в совокупности с другими доказательствами по делу и оценены с учетом правил, предусмотренных ст. 88 УПК РФ, с точки зрения их достаточности, допустимости и относимости к рассматриваемому событию.

В судебном заседании ФИО1 признал свои действия по передаче денег должностному лицу через посредника, однако не согласился с квалификацией содеянного, настаивая, что деньги передавал, чтобы было принято решение об оставлении имущества на ответственном хранении в клинике, а также была предоставлена рассрочка при оплате задолженности по исполнительному производству, то есть чтобы за счет работы клиники, ежемесячно гасилась задолженность по исполнительному производству. Он полагал, что принятие должностным лицом решения об оставлении имущества в клинике, является законным и входящим в полномочия судебного пристава-исполнителя, а по рассрочке думал, что он по доверенности от ЧОУ ДПО "Драйв ДВ" подаст соответствующее заявление, однако сделать этого не успел, так как был задержан.

Вместе с тем, судом обосновано показания ФИО1 в этой части расценены как избранный способ защиты от обвинения, поскольку утверждения подсудимого ФИО1 о том, что после передачи взятки принятие ФИО12 решения об оставлении имущества в клинике, а также подготовка соответствующего заявления для подачи в суд по рассрочке - будут в рамках закона, опровергаются собранными по уголовному делу и исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так в судебном заседании на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ оглашены показания свидетелей:

ФИО10, пояснившего, что к нему обратился ФИО1 с просьбой выйти на ФИО11, который является начальником судебных приставов-исполнителей по исполнению исполнительных документов в отношении юридических лиц по Владивостокскому городскому округу УФССП России по Приморскому краю, в чьем производстве находилось исполнительное производство ЧОУ ДПО "Драйв ДВ". Через ФИО11 ФИО1 просил, чтобы судебные приставы-исполнители не давали ход исполнительному производству в отношении ЧОУ ДПО "Драйв ДВ", то есть непосредственно не выполняли свои служебные обязанности и не принимали никаких исполнительных действий, а ЧОУ ДПО "Драйв ДВ" будет ежемесячно выплачивать около 150000 рулей. Взамен на данную услугу ФИО1 сказал, что заплатит 150000 рублей. В последующем свидетель в ходе ОРМ "Оперативный эксперимент" получил от ФИО1 в качестве взятки ФИО11 сверток с тридцатью купюрами достоинством 5000 рублей каждая, которые изъяты сотрудниками УФСБ России по Приморскому краю;

ФИО13, подтвердившего, что ФИО11 работает начальником отделения судебных приставов по исполнению исполнительных документов в отношении юридических лиц УФССП России по Приморскому краю. ФИО11 в рамках делегированных ему должностной инструкцией и федеральным законодательством об исполнительном производстве не имел права принять самостоятельное решение о предоставлении ЧОУ ДПО "Автошкола Драйв ДВ" рассрочки в рамках исполнения исполнительного производства, поскольку только орган, выдавший исполнительный документ (суд) имеет право принять решение о предоставлении должнику рассрочки. Также ФИО11 не имел права отдать судебному приставу указание, связанное с отказом в аресте, принадлежащего должнику имущества, а также запретить арестовывать какое-либо имущество должника;

ФИО14 и ФИО15, присутствовавших при ОРМ по приглашению сотрудников УФСБ России по Приморскому краю и подтвердивших, что в их присутствии у ФИО10 изъято тридцать купюр достоинством 5000 рублей, после чего в их присутствии осматривали место происшествия, в ходе которого был задержан ФИО1 на месте передачи взятки.

Обстоятельства произошедшего также подтверждаются материалами дела: результатами оперативно-розыскной деятельности; протоколом осмотра дисков с видеофайлами и аудиофайлами ОРМ; протоколами изъятия денежных средств, телефона; протоколами осмотра места происшествия; протоколами осмотра телефона, денежных средств; должностной инструкцией и выпиской из приказа ФИО11; протоколом осмотра исполнительного производства.

Перечисленные выше, а также иные доказательства, положенные в основу приговора, получены с соблюдением требований ст. ст.74 и 86 УПК РФ, соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Мотивы, по которым суд отверг показания ФИО1, данные в судебном заседании утверждавшего, что он полагал законным и входящим в полномочия пристава-исполнителя принятие решения об оставлении имущества в клинике, и по предоставлению рассрочки, в приговоре приведены, судебная коллегия находит их убедительными, обоснованными и правильными.

Согласно ст. 12 Федерального закона от 21.07.1997 N 118-ФЗ (ред. от 30.12.2020) "Об органах принудительного исполнения Российской Федерации" в процессе принудительного исполнения судебных актов, судебный пристав-исполнитель принимает меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Согласно ст. 64 ФЗ "Об исполнительном производстве" исполнительными действиями являются совершаемые судебным приставом-исполнителем действия, направленные на создание условий для применения мер принудительного исполнения, а равно на понуждение должника к полному, правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе. В целях обеспечения исполнения исполнительного документа пристав имеет право накладывать арест на имущество, изымать указанное имущество, передавать арестованное и изъятое имущество на хранение.

Из показаний свидетеля ФИО17 следует, что 09.04.2021 ей позвонил ФИО1 и сообщил, что в клинику прибыли приставы-исполнители, собирались накладывать арест на медицинское оборудование и оставить его на ответственное хранение, либо изъять. В дальнейшем при личной встрече от ФИО1 известно, что приставы не предъявили документы о наложении ареста, поскольку ФИО1 не являлся уполномоченным лицом, со слов ФИО1 приставы планировали изъять имущество, либо оставить его на ответственное хранение без права использования, что повлияло бы на возможность клиники осуществлять свою деятельность.

Как следует из исследованного в судебном заседании осмотра исполнительного производства, последнее возбуждено 08.04.20221 и в рамках исполнительного производства, ДД.ММ.ГГГГ пристав приехала совершать исполнительные действия, о чем составлен акт (т. 2 л.д.84-85).

Согласно исследованной в судебном заседании должностной инструкции начальника отделения - ФИО11, последний, как старший судебный пристав отделения судебных приставов по исполнению исполнительных документов в отношении юридических лиц по Владивостокскому городскому округу УФССП по Приморскому краю, обязан был, в том числе обеспечивать и контролировать своевременность и полноту принимаемых судебными приставами-исполнителями мер, предусмотренных законодательством об исполнительном производстве, организовывать и осуществлять контроль за своевременным принятием мер, направленных на арест и обращение взыскания на имущество должника.

По смыслу закона, под незаконными действиями (бездействием) следует понимать действия (бездействие), которые совершены должностным лицом с использованием служебных полномочий, однако в отсутствие предусмотренных законом оснований или условий для их реализации; или состоят в неисполнении служебных обязанностей.

Таким образом, согласно положениям Федеральных законов "Об исполнительном производстве", "Об органах принудительного исполнения Российской Федерации", а также должностной инструкции, ФИО11, как начальник не имел права препятствовать выполнению приставом-исполнителем действий по наложению ареста на имущество в рамках исполнительного производства.

Утверждения в апелляционных жалобах стороны защиты о том, что в ходе разговора ФИО1 и ФИО10 никогда не было разговора о неналожении ареста на имущество, является необоснованным, поскольку о том, что пристав - исполнитель ФИО16 намеревалась наложить обеспечительные меры в виде ареста имущества ЧОУ ДПО "Автошкола Драйв ДВ", ФИО1 знал, что также подтверждает и свидетель ФИО17 в своих показаниях, и не отрицает сам ФИО1, указывая, что в ходе диалога с ФИО16 понял, что приехали накладывать арест на имущество, фактически находящееся в клинике.

Кроме того, о действиях пристава-исполнителя по наложению ареста указывает также разговор между ФИО10 и ФИО1, в ходе которого последний говорит о том, что 8 числа возбуждено исполнительное производство и 9 числа уже приехала пристав, машина вывозить все оборудование, 2 представителя, 2 понятых, эксперт (т. 2 л.д. 172), что также указывает на осведомленность ФИО1 об исполнительных действиях пристава по наложению ареста.

Доводы апелляционных жалоб о формировании у ФИО1 мотива именно на оставление имущества в клинике, а не на избежание ареста на имущество противоречит установленным в судебном заседании обстоятельствам и содержаниям разговоров между ФИО1 и ФИО10 Кроме того, как следует из положений ст. 64, 84, 86 ФЗ "Об исполнительном производстве", на которые ссылается сторона защиты, допускается возможность оставления арестованного имущества на хранение у должника, вместе с тем, оставление на хранение имущества предполагает наложение на него ареста, при этом ФИО1 не являлся должником по исполнительному производству, что само по себе исключало оставление не принадлежащего ему имущества на ответственное хранение.

При указанных обстоятельствах, учитывая, что ФИО11 не имел права препятствовать исполнительным действиям пристава-исполнителя по правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе, за что ФИО18 через посредника ФИО10 и передавал взятку, суд первой инстанции обосновано указал о доказанности квалифицирующего признака "незаконные действия".